Тайны Полюса - Кристель Дабо (2018)

Уязвленная Офелия замолчала, и барону Мельхиору, видимо, тоже стало неловко.

– Можем ли мы исключить мою сестру из списка подозреваемых? – тихо спросил он. – В сущности, количество голубых часов, которое вы у нее нашли, – это ее личное дело, не так ли? Возможно, Кунигунда сделала заказ надлежащим образом, как остальные клиенты Матушки Хильдегард. Конечно, – поспешил он добавить, – господин интендант может проверить каждый экземпляр, если сочтет нужным.

Торн достал из внутреннего кармана блокнот.

– Юридическая ответственность лежит на мануфактуре. И неважно, была Матушка Хильдегард инициатором похищений или нет, – она все равно обязана как можно скорее явиться и дать показания в суде. А до тех пор, пока в деле не появится ясность, я останавливаю производство. Без моего дальнейшего распоряжения часы любого цвета запрещены к продаже и применению.

– Эта мера не добавит вам популярности, господин Торн, – вздохнул барон Мельхиор. – Вы собираетесь отнять у многих людей их невинные радости.

Торн подписал распоряжение, вырвал листок из блокнота и передал его управляющему.

– Что касается вас, вы будете помещены в камеру предварительного заключения.

– Я?

– Матушки Хильдегард нет, а вы ее заместитель, – сказал Торн, как будто это все объясняло.

Управляющий, казалось, совсем растерялся, и Офелия почувствовала к нему острую жалость. Торн бесцеремонно забрал у старика папки и передал их косоглазому жандарму, который уставился на них, явно не зная, что ему делать.

– Теперь это вещественные доказательства. Если госпожа Хильдегард захочет получить их обратно, ей придется подать в интендантство официальный запрос.

– Торн, пожалуйста!

Офелия настойчиво потянула его за рукав, чтобы он взглянул на управляющего. Тот стоял, не отрывая взгляда от протокола, и пошатывался, как будто земля уходила у него из-под ног.

– Вот только без обмороков, они вам не помогут, – рассердился Торн. – Это приказ о предварительном заключении, а не приговор. Вас освободят, как только госпожа Хильдегард будет найдена и расследование покажет, что вы не представляете угрозы общественной безопасности. Если госпожа Хильдегард – честный предприниматель, как вы утверждаете, она сама предстанет перед правосудием вместо вас.

– Ну, предположим, – бросил управляющий, почесывая седую голову под фуражкой. – Но моя жена устроит мне нагоняй. А мои мастера – им-то что делать, пока меня не будет?

Глаза Торна метали молнии.

– Пусть наймут достойного бухгалтера и наведут здесь порядок. К вашему сведению, у вас четырнадцать штук бракованных часов, двадцать три кровати в ряду плохо выровнены по прямой, и в лестничных пролетах разное количество ступенек.

Глаза Офелии широко раскрылись от удивления. Она не знала, какие мысли скрываются за широким лбом Торна, но с ним явно было что-то не так. Ей-то вообще не приходило в голову считать ступеньки лестниц, ведь они в любом случае вели к цехам. Девушка прижала больную руку к груди; ей хотелось надеяться, что она не полетит во второй раз кубарем вниз. Но пока не станет ясно, замешана ли в этом Владислава, ей не будет покоя…

Если все дни Торна похожи на ее сегодняшний день, то понятно, отчего у него такие запавшие глаза.

Офелия была слишком взбудоражена, чтобы думать об отдыхе, и почувствовала раздражение, когда по возвращении в контору Матушки Хильдегард Торн властно указал ей на стул, как непослушному ребенку.

– Я должен провести детальную проверку бухгалтерских счетов. Оставайтесь здесь и ничего не трогайте, пока я не закончу, – проговорил он сквозь зубы. – А вы, – обратился он к жандармам, – конфискуйте все песочные часы, в том числе и те, что находятся в процессе изготовления.

Жандармы дружно, с громким топотом, устремились в цех. Барон Мельхиор шел сзади и от имени министерства элегантных искусств умолял их не зверствовать.