Тайны Полюса - Кристель Дабо (2018)

К великому своему изумлению, она увидела, что к ним величественной поступью направляется барон Мельхиор. Просторный редингот, идеально сидящий на его тучной фигуре, был полностью соткан из Млечного Пути, разумеется, иллюзорного. Даже его цилиндр, и тот сверкал яркими траекториями падающих звезд. Да, он недаром звался министром элегантных искусств. Закрученные кверху светлые усы выглядели на его круглом лице парой восклицательных знаков.

– Добрый день, дядюшка Мельхиор, – поздоровался шевалье учтиво, как примерный ребенок.

– Дражайший племянник, вы забыли, что здесь вам не разрешается выгуливать собак? Кроме того, разве вы не знаете, который теперь час? – и барон указал на уличные часы. – Вам давно пора вернуться домой, к вашему дяде Харольду, и лечь спать!

– Простите меня, дядюшка Мельхиор, вы совершенно правы. До свиданья, мадемуазель Офелия, – сказал шевалье. – До скорого свидания!

От этих слов, произнесенных полушепотом, и от легкой, но многозначительной усмешки шевалье у Офелии пробежал мороз по коже.

Когда шевалье и его собаки удалились, барон Мельхиор облегченно вздохнул:

– Этот мальчишка совсем распустился! К счастью, за мной прибежал ваш слуга.

И вправду, за спиной барона в позе образцового лакея застыл Ренар. Увидев его, Офелия чуть не сгорела со стыда. Как она могла хоть на минуту вообразить, что он бросил ее в беде?!

– Мой племянник крайне огорчает всех нас! – посетовал барон Мельхиор, разглаживая усы.

– И что же вы делаете, чтобы это исправить?

В обычное время Офелия никогда не посмела бы обращаться к любому из Миражей в таком тоне. Ей следовало бы чувствовать благодарность к барону, но она была настолько взвинчена, что забыла о вежливости. К тому же девушка помнила, что Мельхиор – брат Кунигунды, а Кунигунда уж точно не питала к ней дружеских чувств.

Однако барон ничуть не обиделся. Он только опасливо оглянулся, словно боясь, что их услышит шевалье.

– Я и сам хотел бы знать, как его исправить! Однажды Станислав натравил одну из своих собак на мою маленькую племянницу только за то, что она не слишком лестно отозвалась о нашей дорогой мадам Беренильде. Сейчас девочке четырнадцать лет, мадемуазель вице-рассказчица, но она уже никогда не сможет нормально ходить. Сколько крови, сколько жестокости из-за одного-единственного слова! – воскликнул он с гадливой гримасой.

– Станислав, – задумчиво повторила Офелия. – Вот, значит, как его зовут. А вам известно, что это он погубил Драконов?

Она приготовилась к тому, что барон Мельхиор изобразит изумление или непонимание, и была удивлена, когда он кивнул, снова бросил взгляд через плечо и, убедившись, что их не подслушивают, шепнул ей:

– Я это подозревал. Мы все подозревали. Видите ли, среди Миражей очень мало таких, кто способен управлять животными. Станислав потерял родителей в несколько… гм… необычных обстоятельствах. Он состоит под опекой своего дяди, моего кузена Харольда, который, мне кажется, и наделил его этим ужасным, гибельным даром. Но сам Харольд вовсе не преступник, – торопливо уточнил барон Мельхиор. – Он никогда не поручил бы Станиславу действовать таким ужасным образом. Более того, вполне возможно, мальчишка подстроил все это, не подумав о последствиях. Как бы то ни было, весьма прискорбно, что имя Миражей фигурирует в столь печальном деле.

– Я смотрю, вы очень боитесь его? – дерзко спросила Офелия.

И в самом деле, барон непрестанно озирался, проверяя, нет ли кого-нибудь поблизости. Он был настолько тучным, что Офелия заподозрила его в нарушении режима «затягивания поясов», введенного интендантством с тех пор, как в городе стало не хватать мяса. Подобно большинству министров, Мельхиор проводил много времени в зале Высшего Семейного Совета на первом этаже Башни, где, по слухам, царило сказочное изобилие и где вельможи по любому поводу пировали вволю.