С первого взгляда - Алекс Коваль (2020)

Да, Алия Серганова упрямая, дерзкая, самостоятельная и самоуверенная. Но внутри там живет такая же, как у ребенка, ранимая душа. Просто кто-то из нас страдает громко и "на всю улицу", с фейерверками и оркестром, а кто-то переживает это тихо, в себе. Лия такая. И от осознания того, что эту боль и страдания столько, сука, лет причинял ей я — хочется хорошенько съездить себе по роже. Избить себя до потери пульса и полной амнезии. Чувство совести ест изнутри, захватывая миллиметр за миллиметром.

— Я хочу, чтобы Майя знала, кто ее отец. Хочу общаться с ней, проводить время. Пока не знаю, каким это сделать образом, и как вообще все это… но что-нибудь придумаю.

— Я тоже хочу, чтобы она знала. Ее тяга к тебе неспроста. Иногда у меня ощущение, что, несмотря на то, что до четырех лет я воспитывала ее одна, она стопроцентно папина дочка, — Лия улыбается выскочившей на кухню Майе, но тут же уголки губ опадают. — Но есть проблема… — Взгляд отводит. Плечи ссутулила, словно под тяжестью невидимого груза.

— Что еще?

— Отец, Артём.

Да уж. Про Серганова забывать не стоит. Алия обхватывает кружку, грея руки, ее немного знобит, как при лихорадке.

— Лия, как ты себя чувствуешь? — тяну ладонь, прикладывая ко лбу. — Не нравится мне твое состояние.

— Нет, все нормально. Переутомилась просто.

— Точно?

— Абсолютно. Может, акклиматизация. В этом году она меня, как никогда, преследует. А насчет отца… Мышка очень любит деда, и она, естественно, ему расскажет, кто часто бывает у нас в гостях.

— И?

— А врать заставлять ее я не буду.

— Не вижу пока проблемы.

— Вероятней всего, папа узнает, кто отец Майи.

— Узнает. Только я не буду ждать, пока ему расскажет внучка.

— Что ты имеешь в виду?

— Я сам поговорю с ним, Алия. И я намерен рассказать Серганову все.

— Все?! Ты с ума сошел?

Девушка подскакивает на ноги и смотрит на меня, как на врага народа.

– Не надо этого делать, Стельмах. Он не поймет. У вас бизнес, у вас многолетняя дружба, и это признание может стать огромной проблемой для всех.

— А что ты предлагаешь? Молчать? Сидеть, трусливо поджав хвост? Не будет этого. Мне уже не двадцать и даже не тридцать, чтобы я прятался, врал и боялся.

— Это будет скандал. Ты же понимаешь, что он не обрадуется такому…

— Отцу внучки? Возможному зятю?

Когда произношу слово «зять», щеки девушки загораются от яркого румянца. Это дает мне надежду, что еще не все потеряно.

— Просто давай подождем. Давай помолчим какое-то время.

— Нет. Я не стану врать. У нас не просто отношения, у нас есть дочь.

— У нас нет отношений.

— Пока.

— Что ты…?

— И я намерен участвовать во всех важных в жизни дочери событиях, — перебиваю, не дав ей возможности озвучить свой вопрос. Рано. Пока рано. — Праздники, дни рождения, выпускной, свадьба. Хотя вот свадьбу я бы как можно больше отсрочил… — даже представить боюсь, что однажды в жизни Майи появится какой-то похотливый урод. Я же ему там все отстригу к херам.

— Артём, пожалуйста, давай повременим с признаниями…

Вижу, как Алию буквально потряхивает. Встаю и уверенно огибаю стол. Она утыкается носом мне в шею и, обхватив за талию, сжимает кулачки на спине, комкая рубашку.

— Все будет нормально, — с дичайшим наслаждением запускаю ладонь в мягкие волосы. — За это не беспокойся, я разберусь, — и целую в макушку.

Мое сердце выскочить готово, и она точно это чувствует. Уже не знаю, на что она списывает такую реакцию моего тела, но Алия мне не верит. И это можно понять. Я, блядь, и сам всего на один из ста готов поставить, что все пройдет спокойно. Но остальные девяносто девять заставляли меня весь этот месяц хорошенько перестраховаться. Потому что, если Димыч упрется рогами, в чем я не сомневаюсь, будет пиздец. Но, надеюсь, он достаточно хорошо выучил меня за это время. И поймет, что свое я не отдам.