Каждый выбирает для себя - Ольга Назарова (2019)

– Кать, ты ведь в туман не просто так ходишь… Ты одна можешь, больше-то некому. Вот уйдешь ты, чтобы им не навредить, и надо думать им от этого сразу сильно хорошо будет? Всё сразу наладится? – Степан тронул её руку. – Давай, вставай, правда. И пошли к ним. А то там такое творится… Кстати, мой отец говорит, что не ошибается только тот, кто ничего не делает. Ты делаешь. Ну, ошиблась. Бывает. Всё, проехали, и пошли дальше. Или Киру нести воду и дёргать за косу?

– Нет, а че сразу я? И, главное, всё я? Воду ты предложил! Сам и неси! А я за косу буду дёргать, мне привычнее!!! – заявил Кир.

Катерина не выдержала и рассмеялась. – Как же я рада, что вы оба тут! – она начала выпутываться из одеяла, вздохнула, осмотрев сильно измятый сарафан, мгновенно его сменила перышком и повернулась к зеркалу. – Фууу, какая гнусная рожа! – она пожала плечами, и решив, что хуже уже всё равно не будет, начала умываться ледяной водой. За её спиной радостно переглянулись мальчишки.

В горницу она и заходить боялась. Но, как оказалось напрасно! Её тут же подхватил Горбунок, провез вокруг горницы, весело рассыпая копытцами дробь, и сгрузил на спину Волка. Волк выглядел примерно именно так, как его Кир описал. Горюющим о сестре. Глаза скорбные, вид чрезвычайно тоскливый. А получив на спину эту самую сестру, Волк заметно воспрял духом, но на всякий случай, осторожно уточнил:

– Ты, как? Ты домой собираешься? Насовсем? – и вроде даже зажмурился, ожидая ответа.

– Прости меня. Пожалуйста. Простите вы все. И подвела и напугала я вас. – Катерина обняла Волка за шею. – Не собираюсь я пока домой. А когда пойду, то, надеюсь, что с тобой и Баюном, с Жарусей и Сивкой, и вернусь обратно, как только буду тут нужна.

– Дааа. Даже я струхнул! – вздохнул молчаливый Сивка, и к его облегченному вздоху присоединились все, кто бы в горнице.

Баюн, без лысины и даже без проплешинки на макушке, кинулся растилась скатерть, беспечно сметя обломки шкатулки на пол, белое кольцо упало за ними, и из угла прилетел веник, шустро убирая законную добычу.

– Кот, а? – Катя проследила взглядом за кольцом.

– Это теперь безвредный мусор. Не волнуйся, радость моя. Это кольцо уже утратило силу навсегда. Я вот только хотел бы услышать подробности, если ты в состоянии…

– Да, конечно. – Катерина зябко повела плечами и начала рассказывать.

На столе остывал завтрак, потому, что пока Катя не закончила свой рассказ, к еде никто и не притронулся. Наконец, она дошла до того, что кольцо стало белым, а они очнулись, и замолчала.

– Я не устаю тебе удивляться. – покачал головой Баюн, подтягивая к себе чашу со сливками и щедро плеснув туда валерьянки. – Это же надо! Сообразить про живую воду. Я мог бы надеяться, что ты додумаешься подслушать речи лебедя и услышишь от него секрет… Но, сообразить самой!

– А что мы теперь это ему спустим? – нахмурил брови Ратко. Ему страшно хотелось поговорить с Катериной, и он отчаянно позавидовал мальчишками, которые на правах друзей пошли в её комнату и даже сумели её оттуда вытащить. – И он так и будет в озере бултыхаться, а мы его даже не ловим?!

– Нет, конечно, как такое спустить? Поэтому мы сидим в Дубе и никуда не выходим. – ухмыльнулся Кот. – Ждем. Зачем ловить гадость, если эта гадость сама явится?

– Сюда? – Катерина испугалась.

– Сюда, разумеется. Ему же надо узнать, получилось у него или нет? Никого из нас не видно. Никто не вышел. Окна снаружи не увидать. Сейчас вот он Гуслика послал, посмотреть, нет ли Катюши?

– Гуслик ему помогает? – растерялась девочка.

– Гуслик просто лебедь. Не очень умный, но добрый. Которому нравиться чувствовать себя лебедем сильным. Хоть перед кем-то. Задохлик его просто обманул.

– Мы с Гусликом очень похожи, оказывается. – Катерина вытерла глаза.

– Всё, не начинай опять. – велел Волк, утешая, тронул носом её руку и хмуро глянул на Баюна. – Ну, явится он сюда, и что? Я могу тогда выйти? Хоть на минуту?