За пределами последствий - Алеата Ромиг

Тони сидел за столом напротив доктора Браун, держа Клэр за руку. Это был не первый раз, когда они были вместе в ее кабинете; однако это был первый раз, когда они вместе вели такой личный разговор с добрым доктором. К счастью или к несчастью, Тони стал весьма искусен в общении с терапевтами и врачами. Он знал, как каждое его слово, а также интонация его голоса были проанализированы и тщательно изучены. Возможно, во фразе «тщательно изучены» содержится слишком негативный скрытый оттенок; возможно, анализируется подойдёт лучше к описанию.

Тем не менее, когда они сели напротив привлекательной блондинки-психиатра, Тони не мог не сделать того же самого. Он анализировал каждое сказанное ею слово, включая и ее невербальные реакции. Эта способность появилась не тогда, когда он приобщился к миру психоанализа: это было то, чем он занимался всю свою жизнь, с момента, когда он превратил «Роулингс Индастриз» в международный конгломерат. Даже с помощью технологий и модернизации видео- и веб-конференций Энтони Роулингс наблюдал и слушал своих партнеров, а также своих деловых противников. Не единожды случалось, что для переговоров жизненно важно не то, что было сказано, а то, что не было сказано.

— Я понимаю ваше беспокойство, Энтони. За последние несколько месяцев мы полностью отказались от психотропных препаратов, и, похоже, все прошло без происшествий. Как вы знаете, Клэр все еще принимает менее сильнодействующее успокаивающее лекарство… два препарата, — поправила доктор Браун, взглянув на экран компьютера, который могла видеть только она.

— Без происшествий? — спросил Тони. — А чего вы ожидали?

— Мы не знаем, чего ожидать. Каждый пациент уникален. — Переведя взгляд на Клэр, она спросила, — Клэр, мы обсуждали это на днях, но, пожалуйста, поставьте меня в известность, если что-то изменилось. Вы замечаете какие-либо побочные эффекты от смены препарата?

— Я замечаю хорошие побочные эффекты. Я начинаю больше чувствовать себя собой. Я не чувствую себя застрявшей посередине.

— А как насчет твоих проблем со сном? — спросил Тони. — Как вы думаете, это может быть связано со сменой лекарств?

Доктор Браун перевела взгляд с Тони на Клэр.

— Какие проблемы со сном? Вы ничего об этом не упоминали.

Зеленые глаза Клэр, сверлящие мужа насквозь, вернулись к доктору Браун.

— У меня нет проблем со сном. Иногда я просыпаюсь. Это все.

Тони знал, что Клэр не одобряла то, что он поделился этим; однако, они обсуждали ее здоровье, и он не пошел бы на компромисс, даже ради нее. Решительно дернув плечами, он продолжил:

— И ей трудно снова заснуть. Иногда по ночам она разговаривает во сне. Я не могу разобрать что, но, похоже, это ее расстраивает.

Доктор наклонилась вперед.

— Клэр, это не сработает, если вы не будете честны со мной. Вам снятся кошмары?

Клэр села выше.

— Честно говоря, не знаю. У меня было несколько снов, которые я помню, но чаще всего, я их не помню. Я просыпаюсь, зная, что что-то происходило, но не могу вспомнить подробностей.

— Как бы то ни было, этого достаточно, чтобы она не спала часами.

— Тони! Остановись, — потребовала Клэр. — Я в порядке. Всем снятся сны.

Сжав губы, он снова посмотрел через стол на доктора Браун.

— Да, Клэр, — начала доктор. — Всем снятся сны. И если быть полностью откровенными, сновидения — это выход для позитивного настроения, если хотите. Решающее различие — это отличать сон от реальности. Мне не нравится, что сны вас волнуют. Это заставляет меня настороженно относиться к дальнейшим корректировкам оставшихся у вас лекарств. — Прежде чем Клэр смогла опровергнуть её заявление, доктор Браун продолжила, — Вы должны быть честны с собой.

Клэр моргнула.

— Я честна. Я не знаю точно, о чем эти сны. Знаю только, что каждый раз они разные. Но повторюсь: я готова отказаться от всех лекарств. Думаю, без них я буду лучше спать.