За пределами последствий - Алеата Ромиг

— Вам никогда не снились кошмары до того, как вы начали принимать эти лекарства? — спросила доктор.

Тони посмотрел направо. Он знал, что ей снились. Он вспомнил кошмары, которые ей снились после инцидента с Патриком Честером, долгие ночи, которые она просидела во внутреннем дворике, глядя на звезды. Тони изо всех сил желал забрать все ее страхи и тревоги. Он вспомнил беспомощность, когда она давилась слезами и оседала у него на груди. Потребовались месяцы, прежде чем эти страхи, наконец, улеглись. Его непреодолимое желание помочь ей выйти из этого разговора подавило его доводы, чтобы продолжить его.

— Доктор, но разве это не считается нормой? — Тони ненавидел использовать это слово. Он сжал руку Клэр, надеясь, что она не подумает, что он намекает на ее ненормальность.

— Так и есть. Сны — это наш подсознательный способ справиться со стрессом.

— Разве это не хорошо, что Клэр справляется с этим?

Доктор Браун снова посмотрела на Клэр.

— Вы знаете, что такое стресс-фактор? Знаете его спусковой крючок?

Клэр посмотрела на Тони. Он увидел ответ в ее глазах. ФБР не хотело, чтобы они упоминали о посылках, но если он действительно думал об этом, то, похоже, была взаимосвязь. Кошмары приходили на день или два вслед за новым письмом Роулз-Николс.

— Вы двое должны быть откровенны. Есть ли проблема, о существовании которой я не подозреваю? Может быть, дело в другом ребенке?

Они оба повернулись к доктору Браун.

— Нет, — ответила Клэр как ни в чем не бывало. — Мы уже обсуждали это. При условии, что вы и другие мои врачи будете за, мы оба рады перспективе еще одного ребенка.

Доктор Браун перевела взгляд на Тони.

— Я не делал секрета из того факта, что беспокоюсь о жене; однако, чем больше мы с ней обсуждаем это, тем больше я понимаю, что хотел бы иметь еще одного ребенка. — Он ухмыльнулся про себя. Черт возьми, пять лет назад, он и представить себе не мог, что произнесёт такое. — Но, — добавил он, — здоровье Клэр важнее всего. Если она не справится с этим, то этого не произойдет. Или… — он посмотрел на Клэр. — …мы могли бы усыновить.

— Мы могли бы? — Ее изумрудные глаза сверкнули в его сторону. Никогда раньше они не затрагивали эту тему. — Ты сейчас серьезно? Ты так сильно хочешь еще одного ребенка?

Увидев блеск в ее взгляде, он понял, что именно этого она и хотела.

— Да, хочу.

Доктор Браун прочистила горло.

— Рада слышать, что вы приняли это решение вместе. Не моя работа — разрушать мечты моего пациента, но я думаю, вам обоим следует подумать о своем прошлом. Усыновление, законное усыновление, требует тщательной проверки биографических данных. Я не говорю, что вы не пройдёте. Я говорю, что даже при наличии финансовых средств нет никакой гарантии.

Клэр, похоже, не слышала доктора Браун; вместо этого ее глаза все еще были прикованы к Тони. Наконец она повернулась к женщине, сидевшей напротив нее за столом.

— Я знаю, о чем были мои кошмары. Я знаю, что их вызывает. Причина не в том, что происходит между мной и Тони, совсем нет. Мы просто не имеем права обсуждать это в полной мере. — Прежде чем кто-либо смог заговорить, Клэр добавила, — Но, честно говоря, я не думаю, что дело только в этом. Я волновалась, что в отличие от меня, Тони больше не хочет детей. Я понимаю, что прошу слишком многого. — Она продолжила, как будто он не сидел рядом с ней, а их колени и руки не соприкасались. — Мы с Тони обсудили множество различных вопросов, которые могут возникнуть с другим ребенком. Одна очевидная проблема… — Она повернулась и усмехнулась. — …Это возраст. Извини. — Она пожала плечами. — И дело не только в нём. Я тоже уже не девочка. Мне тридцать три, а Тони пятьдесят два. Я боялась, что, если эти лекарства не выйдут из моего организма в ближайшее время, станет слишком поздно.

Клэр посмотрела на доктора Браун, когда по ее щеке скатилась предательница-слеза.