Чужая месть - Григорий Шаргородский (2018)

– Не уверен, что это нужно делать сейчас, да и вообще… Вы ведь для этого услали Алексея Карловича? Не думаю, что он обрадуется, когда, вернувшись, обнаружит вас со мной наедине, – проигнорировав предложение уйти на балкон, парировал я.

Увы, угроза быть услышанной кем-то еще, кроме меня, не остановила девушку, которая вполне резонно предполагала, что другой возможности для откровенного разговора я ей не предоставлю.

– Вы ревнуете?

– Боже упаси! – Я от искренности едва не перекрестился. – Просто больше, чем поссориться с вами, мне не хотелось бы омрачить нашу дружбу с Алексеем.

– Мне он тоже дорог, – с вызовом изрекла девушка.

Ох, что-то сомневаюсь. Похоже, и ее знакомство с Лехой, и мое приглашение на бал – это части какого-то наивно-девичьего, но от этого не менее опасного для меня плана. Надо было сразу морозиться, а сейчас уже поздно. Лиза начала распаляться, и это не ускользало от окружающих. Назревал форменный скандал.

– Но если вы захотите… – чуть покраснев, запинаясь, почти шепотом произнесла Лиза, явно не в состоянии правильно подобрать слова. – У вас еще есть шанс.

Кикимору тебе в свекрови… Хотя, если с Лехой у них срастется, я ни в коем случае не стал бы так отзываться о Хельге Франсовне. Я несколько раз был у них дома, где меня приняли очень радушно. Боюсь, это радушие уже в прошлом.

Задумываться в подобной ситуации не стоило, потому что в глазах Лизы загорелась надежда.

– Елизавета Викторовна, у нас шансов нет и быть не может. Так же как танцевать, в этой жизни я не собираюсь жениться и тем более заводить детей, а предлагать вам другой вариант просто немыслимо.

– Но вы не знаете, от чего отказываетесь!

Ну и как с ней говорить? Все, мое терпение лопнуло.

– У меня даже нет желания узнавать.

– Нет желания? – Краска схлынула с лица девушки, и глаза злобно сверкнули.

Если честно, перехватить ее руку я не успевал, но оно и к лучшему – это воспринялось бы обществом как рукоприкладство в отношении благородной девицы. И тогда проще было бы застрелиться.

Благодаря перчатке пощечина не получилось звонкой, но все равно не осталась незамеченной окружающими.

Придерживая пышные юбки, Лиза изобразила на лице оскорбленную невинность и убежала к выходу из зала. Я же остался посреди постепенно расширяющегося круга зрителей – как прыщ на одном интимном месте. То, что это была только первая часть Марлезонского балета, я понял, когда увидел побелевшие от бешенства глаза Лехи. Он стоял как соляной столп, сжимая в руках два бокала с розоватой жидкостью.

С этими бокалами он и пошел на меня, как в штыковую.

– Сударь, ваш поступок низок.

Мой поступок?!

– Вы негодяй и подлец.

Непроизвольно я скользнул взглядом по окружившей нас толпе, но лучше бы этого не делал, потому что увидел Карла Бертольдовича и Хельгу Франсовну. Мама Лехи смотрела на меня с умоляющим испугом, а интеллигентнейший отец в мундире артиллериста пребывал в недоумевающем шоке.

Их взгляды обжигали, как пламя огнемета.

Леха сейчас вызовет меня на дуэль, но отвечать я не собирался. Плевать на великосветские закидоны. Плевать на репутацию, гори она синим пламенем! Сходиться на дистанции с другом немыслимо, ведь в таком случае выбор придется делать между его жизнью и своей. От мысли, что благодаря занятиям с Евсеем шансов у Лехи нет даже теоретически, легче не становилось.

– Сударь, – перешел Леха к кульминации своей речи, – я требую…

– …Алексей Карлович, – перебил его негромкий, оглушительно звенящий металлом голос. – Не уделите мне минутку?

Из постоянно увеличивающейся массы зрителей вышел круглый, как колобок, но твердый, как пушечное ядро, судья Бабич. Вот от кого я не ожидал помощи – так это от него.

Леха, продолжая сверлить меня взглядом, как-то небрежно бросил в ответ, словно отмахнулся:

– Чуть позже.