Сумерки богов - Владислав Савин (2014)

В декабре сорок третьего во Франции мне довелось познакомиться с Леоном Дегрелем (тогда еще не президент Бельгии и глава партии "Правый фронт", а оберштурмбанфюрер в дивизии "Валлония"). Он заявил, что Еврорейх был бы непобедим, "если бы вы, немцы, перестали унижать своих союзников, и смотрели бы на них как на равных, а не как на расходный материал". Однако же, говоря такое и прежде, в ответ он получал если не угрозы, "что лишь ваши боевые заслуги спасают вас от ареста за антигерманскую пропаганду", то рассуждения, что в будущем братстве европейских народов Германия должна нести бремя руководства, и это никак не может быть поставлено под сомнение! Итогом же было, что наши союзники становились скорее обузой, ради поддержания лояльности которых рейх должен был размещать на их территории свои собственные войска! Мы вели себя во Франции и в Италии (чему я сам не раз был свидетелем) как в завоеванной вражеской стране. Но еще великий Наполеон сказал, что со штыками можно делать что угодно, но на них нельзя сидеть.

Мы убивали и грабили. И мы не могли не грабить — поскольку по указанию из Берлина, армия в Италии должна была обеспечивать себя продовольствием и некоторыми другими необходимыми товарами, из местных ресурсов. Эта практика была уже отработана, выделялись деньги на закупку у населения — "евромарки", по курсу один к одному. В то же время реальная цена этих бумажек на февраль сорок четвертого по ценам "черного рынка" была едва один к десяти! Таким образом, мы платили итальянцам лишь десятую часть от настоящей цены — ясно, что и население, и даже чиновники отказывались иметь с нами дело. Но кормить солдат надо — и приходилось отбирать продукты в принудительном порядке, после обыска и изъятия спрятанного. А так как отказ принимать наши германские деньги, пусть даже и "евро", не говоря уже о сопротивлении, активном или пассивном, считался преступлением, за которое полагалась казнь — то счет расстрелянных шел на десятки и сотни, причем зачастую жертвами становились наиболее уважаемые в данном месте люди. И это было в формально союзной нам Италии, а не в России!

Что имело последствия самые катастрофические. Партизан не было в Италии, когда мы туда вошли — но буквально за месяц они появились, причем отлично вооруженные и организованные, как позже оказалось, советскими инструкторами из бывших партизан Белоруссии и Украины. Приходилось отправлять интендантов на заготовку провизии в сопровождении не меньше чем взвода солдат, но и это не спасало — в итоге немецкие заготовители просто перестали появляться в "партизанских" районах, возлагая удвоенную повинность на оставшиеся территории. Население сделало выводы — и активность партизан, поначалу ограничиваемая лесами в предгорьях Альп на северо-западе Италии, стала стремительно распространяться на юг — обстрелы одиночных машин, и даже колонн, мины на железных и шоссейных дорогах, нападения на патрули, и даже на отдаленные комендатуры, стали обычным явлением. Причем действия итальянских войск и полиции по наведению порядка часто нельзя было назвать иначе, чем злостный саботаж — больше того, нередко именно от представителей итальянских властей партизаны получали информацию о расположении германских войск, движении эшелонов и транспортных колонн. Что отнюдь не прибавляло у моих солдат доверия к итальянцам. В итоге, у группы армий "Карантания" практически не было безопасного тыла, а наши коммуникации находились под воздействием партизан.