Катастрофа - Сергей Тармашев (2008)

Спустя полчаса на связь вышел Четвёртый и доложил об обнаружении двух полупустых и одной полной бочек с соляркой. Ракетчики оказались запасливыми ребятами, даже несмотря на мировой кризис энергоносителей и повсеместный переход на электрическую тягу. Что ж, тем лучше, теперь вопрос о топливе для техники на какое-то время снимается. Майор посмотрел на хронометр, до окончания действия антирада оставалось ещё три часа, пора было собираться в обратный путь. Он вышел в эфир и запросил «Коробочку», занимавшуюся поиском РЛС. В ночь нападения на лагерь пленный старик достаточно подробно рассказал, где именно погибла первая экспедиция, и что брошенная станция должна быть где-то неподалёку от места кровавой расправы.

— Я — «Коробочка», РЛС нашел, с ней сейчас научники возятся. Нужна помощь, тут под ногами сплошной застывший камень, приходится бурить отверстия под опоры, — командир экипажа сделал паузу, и секунду в эфире был слышен только треск помех. Затем донеслось тихое: — И первая экспедиция тоже здесь.

Небольшая колонна стояла в десяти метрах от развёрнутой и готовой к работе радиолокационной станции. Упёршаяся во все стороны разлапистыми опорами, надёжно заякоренная, РЛС напоминала огромного металлического паука, широко расставившего лапы, внимательно обозревающего небо спутниковыми глазами-тарелками и хищно шевелящего усами-антеннами. Рядом, удерживаемая растяжками, гибкой нитью уходила вверх тонкая стрела радиомачты. Невдалеке от паука возвышался маленький курган из пепла и снега. На его вершине, подобно памятнику, был установлен растерзанный пулями грузовой снегоход. Напротив кургана застыла шеренга людей в серебряных скафандрах с автоматами в руках. Стоящий у подножия памятника человек поднял руку, шеренга вскинула автоматы, и воронёные стволы уперлись в мрачное небо.

— Огонь! — скомандовал майор, и залп разорвал тишину, на миг осветив курган.

— Огонь! — снег плакал под раскалёнными гильзами, и серые капли мгновенно застывали на морозе, становясь похожими на жемчужины, несправедливо брошенные кем-то в грязь и холод радиоактивной пустыни.

— Огонь! — третий залп хлестнул мрак ослепительной плетью, и братская могила погрузилась во тьму.

— Саша, компьютерные расчёты анализов крови готовы, — Даша держала в руках увесистую пачку распечаток, — биохимия, активность радионуклидов, скорость вывода продуктов распада, — она аккуратно раскладывала на столе распечатки, — в лаборатории обещают через час закончить с динамикой гибели клеток костного мозга, — девушка погладила по щеке сидящего за уставленным всевозможной медицинской электроникой столом молодого мужчину в белом стерильном комбинезоне. — Тебе надо отдохнуть, третью смену работаешь, на тебе лица нет.

Мужчина устало улыбнулся и изобразил губами поцелуй:

— Ты же знаешь, сейчас это невозможно.

— Какие новости?

Александр познакомился с Дашей в первый день работы в бункере. Молодой перспективный учёный защищал кандидатскую в области лучевых болезней под руководством самого профессора, и тот немедленно потянул любимого ученика за собой на новое место. И не напрасно. Лаборатории «Подземстроя» являлись шедевром технического оснащения и обещали стать сильнейшим научным центром, который, вне всякого сомнения, очень скоро стал бы конкурентоспособен не только внутри страны, но и за рубежом. У старого профессора был фантастический нюх на перспективы, и коллега принял это предложение без колебаний. Впоследствии он неоднократно благодарил судьбу за предоставленный шанс, но впервые это произошло, когда Александру представили Дашу, младшего научного сотрудника, назначенного на должность его ассистента. С тех пор они практически не расставались.