Катастрофа - Сергей Тармашев (2008)

Остановившись на полпути между РЛС и колонией, майор поднял огнёмет и дал долгую струю напалма, отсекая куб почти тридцатиметровой стеной огня, кровожадно взметнувшей в небо языки пламени. И тотчас же с растяжек посыпались серые тряпки, беспорядочно кувыркающиеся в хаотичном падении. У самой земли тряпичная куча с неуловимой для глаза быстротой превратилась в облако летящих идеально ровных пластин. Слитный взмах сотен крыльев сотряс воздух, дружный хлопок было слышно даже через гермошлем. Летающие пластины шлёпались на землю поближе к огню, и вот уже сотни небольших серых мохнатых колобков тесно жались друг к другу, в несколько рядов окружив пламя со всех сторон. Тринадцатый обернулся. Молодой учёный зачарованно смотрел на развернувшееся действо. Майор подошёл к нему и протянул бинокль:

— Вблизи они ещё интереснее. Только подходить не советую, — развернувшись в сторону «Коробочки», Тринадцатый вышел в эфир ближней связи:

— Я — Тринадцатый. Техники могут приступить к работам.

Спустя полчаса огонь погас, и на растяжках радиомачты невидимая прачка вновь развесила свои мятые серые платки. Молодой Серебряков подошёл к майору и знаком попросил перейти на защищённую внутреннюю частоту. Учёный рассказал об этом своём небольшом усовершенствовании ещё в бункере, при подготовке к выходу. Переговоры на этой частоте могли слышать только люди, одетые в скафандры Внешней группы.

— Скажите, Тринадцатый, а когда можно будет отвлечь от охраны бронетранспортёр? Нам пора выполнить самую важную часть операции.

— Бэтээр? Хоть сейчас. Пяти человек с огнёметами достаточно для охраны ваших техников. Эти маленькие грязные тряпочки в случае необходимости окажут поддержку намного более мощную, чем обычный крупнокалиберный пулемёт. К ним даже медведь ближе пятидесяти метров не подходил, а ведь нам так и не удалось убить ни одного из этих зубастых зверей, — майор вопросительно посмотрел на молодого учёного.

— Тогда поедемте немедленно. Нам надо туда, — Серебряков махнул рукой в сторону поросли, виднеющейся вдали. — Туда, где живут эти ваши медведи или кто-то ещё. Чем больше, тем лучше.

Майор покачал головой и молча направился к бульдозеру. Щуплая фигурка учёного поспешила за ним, стараясь попадать след в след, чтобы не увязнуть в снегу. Физическая активность тяжело давалось обитателю бункера, не проходившему за день и полукилометра.

— Да нас там съедят! — изложил своё мнение Четвёртый, узнав о направлении движения. — Вот этот самый белохвостый парень этим и займётся! Куда нам с ним среди пней и обломков тягаться? — бушевал боец.

Тринадцатый спрятал улыбку. Было понятно, что Четвёртого медведем не испугать, он просто переживал за сына, который вырос где-то за границами его участия, но, даже будучи взрослым человеком, всё равно оставался для отца ребёнком.

— Я — Тринадцатый, «Коробочка», идёшь первым, мы за тобой. В случае контакта работай с предупреждением, как принял? — майор захлопнул дверь в кабину и уселся на сиденье, прижав худое тельце сына поближе к отцу. Пусть погреет отцовской любовью, как раз сейчас в нём пара много, горяченький, наверное.

— Принял тебя хорошо. Выдвигаемся, — ответил командир экипажа, и маленькая колонна поползла вперёд.