Южные рубежи - Владимир Мясоедов (2020)

Повинуясь воле волшебника, ближайшие к судну опавшие листья взмыли в воздух, сливаясь между собою в многослойную преграду, благодаря пропитывающей её магии по прочности может и уступающей стали, но уже вполне сравнимую с обычными деревянными досками. Без необходимости активно двигаться и сильно отвлекаться от поддержания стабильности чар Олег мог создать барьер площадью около сорока квадратных метров. Не так уж много с одной стороны, но ведь это было лучше, чем ничего. И помимо него рядом имелись другие волшебники. Стефан пучил глаза, будто страдающая от похмелья жаба, но разбитые прямо на палубе грядки с огурцами и арбузами стремительно пустели, поскольку плети вьющихся растений устремлялись к мачтам, сплетаясь меж ними в подобие паутины.

– Дык, очень жаль, шо седня канониры османские чуть-чуть, стал быть, промахнулись, – тяжело вздохнул Святослав, с посоха которого непрестанно били разряды электричества, образующие нечто вроде сотканного из молний зонтика, закрывшего нос корабля и сверху, и с боков. Взгляд бывшего крестьянина был устремлен на группу офицеров и священников, что под прикрытием удерживаемого младшим магистром барьера оперативно отступала к ближайшему судну с активными магическими щитами, которое годилось на роль укрытия. Наглости для того, чтобы в поисках защиты жаться к «Тигрице», откуда в них до сих пор целились, Щукину, по всей видимости, все-таки не хватило. – Вот чё им, стал быть, стоило, не лошадок бедненьких, того-этого, на кусочки разнести, а вон тех иродов поганых в погонах золотых? Я б тогда туркам, вот ей-ей, поаплодировал!

– Ну нет в жизни совершенства, что ж поделаешь, – согласился с его мнением Олег, настороженно поглядывающий в небо. Активный артиллерийский обстрел, возможно являющийся первой фазой к подготовке нового штурма, было бы очень неплохо подкрепить ударом стратегической магии, обрушенным на несчастный аэродром. Но пока никаких свидетельств использования заклятий ранга так седьмого-восьмого чародей обнаружить не мог. Вражеские колдуны медлили? Били в какое-то другое место? Столкнулись с мощным противодействием со стороны защитников города? – И какого черта ты тут из себя уличный светильник изображаешь, когда я тебя попросил за составом воздуха следить?!

– Дык, я итъ его и чищу! – Возмутился бывший крестьянин. – Ты шо, не чуешь, как раз вона оттудова ветер дуетъ и какую-то гадость почитай итъ невидимую на нас, стал быть, прет?!

Османской артиллерии стали отвечать тяжелые пушки, расположенные в городе, но звуки их стрельбы раздавались гораздо реже грохота взрывов. Не то сказывалась неготовность русских канониров, не то меньшее количество орудий. Снаряды продолжали падать в непосредственной близости от «Тигрицы» и хотя умом Олег понимал, что враг просто целится в ту часть аэродрома, где стоят крупные летательные аппараты, желая лишить русских наиболее мощной авиации, но все равно где-то в глубине души чародею казалось, будто каждое орудие бьет прямо в него.

– Невидимка! – Вопль, раздавшийся с противоположенной стороны судна, застал врасплох чародея, не ожидавшего в данный момент угроз откуда-нибудь кроме как с неба. Тем более, крик был практически заглушен треском пулеметной очереди, к которой спустя одно-два мгновения присоединилось еще штук или семь противоабордажных орудий. И даже парочка пушечек из трюма басовито рявкнула, разряжая то ли ядра то ли картечь в то, что наводчики видели. Или хотя бы примерно туда, куда били и остальные. Поскольку еще через пару секунд кто-то из офицеров судна заорал во все горло: «Не стрелять, заразы, труп в клочки разорвете!», тревога являлась отнюдь не ложной.