На службе зла - Джоан Роулинг (2016)

– Ему деньги причитаются? – Незнакомка слегка подобрела.

– Да, если мы выиграем дело, – ответила Робин. – Вы не могли бы передать трубочку?..

– А как вы про него узнали?

– Нам попались архивные материалы во время работы над другими…

– О какой сумме идет речь?

– Это будет зависеть от конкретных обстоятельств. – Робин набрала побольше воздуха. – А мистер Брокбэнк дома?

– На работе.

– Могу я узнать…

– Я ему скажу – он сам перезвонит. По этому номеру, да?

– Да, буду очень признательна, – сказала Робин. – Завтра я на рабочем месте с девяти утра.

– Вене… Венера… как вас там?

Робин произнесла по слогам: Венеция.

– Ага, ладно, ну все тогда. Скажу ему, чтобы перезвонил. Все, пока.

По дороге к метро она позвонила Страйку, чтобы отчитаться, но у него было занято.

На эскалаторе Робин сникла. Мэтью, вероятно, уже вернулся. Ей казалось, она давным-давно не видела своего бывшего. Предстоящая встреча ее страшила. Настроение совсем упало; она бы и рада была где-нибудь задержаться, но вынужденно подчинялась требованию Страйка не болтаться по улицам после наступления темноты.

Через сорок минут она с тяжелым сердцем вышла на станции «Уэст-Илинг». На ходу сделала повторный звонок Страйку. Попытка оказалась успешной.

– Молодчина! – похвалил он, выслушав ее рассказ о звонке на номер Брокбэнка. – По-твоему, у той женщины лондонский говорок?

– Мне так показалось, – ответила Робин, беспокоясь, как бы Страйк не упустил из виду кое-что поважнее. – Еще у нее малолетняя дочь, если судить по голосу.

– Так-так. Пустили козла в огород.

Робин ожидала от него хоть какого-то сочувствия к ребенку, оказавшемуся в непосредственной близости от педофила, но нет: Страйк резко сменил тему.

– Я только что побеседовал по телефону с Хейзел Ферли.

– Это кто?

– Сестра Келси, помнишь? Которая хочет со мной познакомиться. Встречаюсь с ней в субботу.

– Вот как, – сказала Робин.

– Раньше не смогу: Папа-Злодей вернулся из Чикаго. Нам это на руку. Мистер Повторный не будет кормить нас до скончания века.

Робин не ответила. Все ее мысли были о маленькой девочке, которая подошла к телефону. Реакция Страйка ее просто убила.

– Что с тобой? – спросил Страйк.

– Ничего, – ответила Робин уже в конце Гастингс-роуд. – Ладно, до завтра тогда.

Он без возражений повесил трубку. Это был тот редкий случай, когда после разговора со Страйком ей стало еще тяжелее. С некоторым трепетом Робин подошла к дверям.

Беспокойство ее оказалось напрасным. Мэтью вернулся из поездки не тем человеком, который ежечасно умолял Робин о разговоре. Спал он теперь на диване. В течение следующих трех дней они старательно избегали друг друга: Робин – с ледяной вежливостью, Мэтью – с показной преданностью, иногда доходившей до пародии. Он кидался мыть кружки, как только она допивала чай, а в четверг утром с пиететом осведомился, как продвигается расследование.

– Ой, я тебя умоляю, – только и ответила Робин, проходя мимо него к дверям.

Родня, очевидно, советовала ему пойти на уступки, дать Робин время подумать. Они с Мэтью еще не обсуждали, как лучше всего известить приглашенных об отмене свадьбы: Мэтью избегал этой темы. А Робин не решалась поднять ее первой. Порой ей приходило в голову, что такая трусость выдает тайное желание вновь надеть кольцо. А иногда думалось, что ее уклончивость просто свидетельствует о полном упадке сил, о стремлении уйти от конфронтации, которая грозила оказаться самой болезненной, и о необходимости собраться с силами перед окончательным разрывом. Пусть Робин и не приветствовала запланированный матерью визит, но втайне надеялась зарядиться от Линды силами и спокойствием, чтобы завершить неизбежное.