Девушка с татуировкой дракона - Стиг Ларссон (2015)

Следуя логическим построениям, он решил, что телефонные номера записывались с использованием своего рода персонального кода. Морелль пытался воспроизвести ход рассуждений девочки-подростка. Поскольку число «32» явно указывало на Хедестад, он решил переставить остальные три цифры. Варианты «32601» и «32160» не привели его ни к какой Магде. Правда, углубляясь в эту мистическую игру в номера, Морелль обнаружил, что если менять достаточно много цифр, то какую-то связь с Харриет так или иначе удастся обнаружить. Например, когда он пытался увеличивать на единицу каждую из последних трех цифр в номере «32016», получался номер «32127», принадлежавший адвокатской конторе Дирка Фруде в Хедестаде. Но дело в том, что эта связь ровным счетом ничего не объясняла. Кроме того, ему так и не удалось найти код, подходивший сразу ко всем пяти номерам.

Морелль рискнул расширить сферу своих поисков. Возможно, цифры означали нечто другое? К примеру, автомобильные номера 1960‑х годов. Скажем, они состояли из буквы, обозначающей лен, и пяти цифр… Но нет, опять ложный след.

Потом комиссар забыл про цифры и сосредоточился на именах. Он даже составил список всех жительниц Хедестада, которых звали Мари, Магда и Сара, а также тех, у кого были инициалы «РЛ» и «РЯ». В общей сложности получилось триста семь человек. Среди них двадцать девять человек имели какое-то отношение к Харриет – например, юношу, который учился вместе с нею в девятом классе, звали Роланд Якобссон, то есть инициалы «РЯ» ему подходили. Однако молодые люди были знакомы лишь поверхностно, а после того как Харриет перешла в гимназию, их общение и вовсе прекратилось. И к тому же этот Роланд не имел никакого отношения к указанному номеру телефона.

Тайна телефонной книжки так и осталась тайной.

Четвертая встреча Лисбет Саландер с адвокатом Бьюрманом оказалась незапланированной. Просто самой Лисбет пришлось выйти с ним на связь.

Во вторую неделю февраля ее лэптоп пал жертвой несчастного случая. Обстоятельства этого инцидента были настолько нелепыми, что ей от отчаяния хотелось кого-нибудь убить. Саландер приехала в «Милтон секьюрити» на встречу и закатила свой велосипед в гараже за столб. Когда она положила рюкзак на пол, чтобы дотянуться до велосипедного замка, какой-то темно-красный «Сааб» сдал назад. Лисбет стояла к нему спиной и ничего не заметила, пока не услышала хруст. Водитель ничего не заметил и спокойно выехал из гаража.

В рюкзаке находился ее белый лэптоп «Эппл Ай‑бук 600» с винчестером объемом в 25 гигабайт и с RAM-диском в 420 мегабайт. Он был произведен в январе 2002 года и снабжен четырнадцатидюймовым экраном. На момент покупки этот лэптоп представлял собой последнее слово техники. Свои компьютеры Лисбет всегда оснащала новейшими – и дорогими – программами; это оборудование составляло для нее самую существенную статью ее расходов.

Саландер открыла рюкзак и увидела, что крышка компьютера сломана. Она воткнула сетевой шнур и попыталась запустить лэптоп, но тот не подавал никаких признаков жизни. Лисбет отнесла останки в мастерскую Тимми «Макджизус шоп» на Бреннчюркагатан в надежде, что удастся спасти хотя бы какую-то часть жесткого диска. Тимми возился с ним недолго и не задержался с вердиктом.

– Извини, без мазы, – констатировал он. – Тебе остается только с почетом проводить его в последний путь.

Потеря компьютера стала для Лисбет страшным ударом – в течение года она с ним буквально сроднилась. Хотя саму по себе эту утрату вряд ли можно было бы назвать непоправимой катастрофой. Дома у нее имелись резервные копии всех документов, а также более старый стационарный «Мак G‑3» и купленный еще пять лет назад лэптоп «Тошиба», которыми вполне можно было пользоваться. Но – черт побери! – ей, конечно же, требовался быстродействующий и современный компьютер.