Инферно - Дэн Браун (2018)

Ухватившись за крышку покрепче, Лэнгдон сдвинул ее и осторожно положил на пол возле купели. Затем заглянул в темноту неширокого колодца и невольно вздрогнул при виде представшей перед его глазами зловещей картины. Из темноты на него смотрело мертвое лицо Данте Алигьери.

Глава 56

Ищите и обрящете.

Лэнгдон стоял у края купели, не в силах отвести глаз от бледно-желтой посмертной маски, испещренной морщинами и безучастно взиравшей на него невидящим взглядом. Крючковатый нос и выступающий вперед подбородок исключали ошибку.

Данте Алигьери.

Хотя от самого созерцания маски уже становилось жутковато, в том, как она располагалась в купели, было что-то неестественное. Лэнгдон не мог поверить своим глазам.

Маска что… парит в воздухе?

Лэнгдон наклонился, пытаясь разглядеть получше. Купель глубиной в несколько футов была скорее колодцем, чем мелким бассейном. Ее стены спускались в вертикальную емкость, заполненную водой. Удивительным было то, что маска, как по волшебству, не падала в воду, а будто висела в воздухе.

Наконец Лэнгдон сообразил, в чем дело. Посередине купели находился вертикальный штырь, который выступал из воды и заканчивался небольшим металлическим диском над ее поверхностью. Наверное, он служил украшением источника воды в купели, а может, местом, на которое сажали младенца при крещении. Сейчас же на нем лежала маска Алигьери на безопасном удалении от поверхности воды.

Лэнгдон и Сиенна стояли рядом и молча смотрели на изрезанное морщинами лицо Данте Алигьери. Маска была все в том же полиэтиленовом пакете, и казалось, будто поэта им задушили. На мгновение это лицо в окружении стен наполненного водой колодца всколыхнуло в памяти Лэнгдона воспоминания о собственном кошмаре, пережитом им в детстве, когда он точно так же в отчаянии смотрел вверх.

Прогнав эти воспоминания, он осторожно опустил руки вниз и взял маску за края, где должны были располагаться уши. Хотя по нынешним меркам лицо было небольшим, маска оказалась неожиданно тяжелой. Лэнгдон медленно вынул ее из купели и повернул так, чтобы им с Сиенной удобнее было ее рассмотреть.

Даже под пленкой лицо казалось удивительно живым. Сырой гипс снял точный отпечаток с каждой морщинки и неровности кожи на лице поэта. Если не считать старой трещинки чуть пониже середины маски, она сохранилась в идеальном состоянии.

– Переверните ее, – шепотом попросила Сиенна. – Давайте посмотрим, что на обороте.

Лэнгдон уже переворачивал маску. На записи с камер наблюдения было хорошо видно, что они с Игнацио обнаружили на ее обратной стороне нечто интересное. Причем настолько интересное, что они даже решились захватить артефакт с собой.

Соблюдая крайнюю осторожность, чтобы не уронить хрупкую маску, Лэнгдон переложил ее в правую руку лицом вниз. В отличие от шероховатой поверхности лицевой стороны маски, запечатлевшей множество морщин, ее задняя сторона была ровной и гладкой. Поскольку маска не предназначалась для того, чтобы ее носить, изнутри ее залили гипсом с целью придать ей относительную прочность, отчего вогнутая поверхность задней стороны напоминала глубокую тарелку.

Лэнгдон не имел представления, что может оказаться на обратной стороне, но никак не ожидал, что там не будет ничего.

Абсолютно ничего.

Просто ровная поверхность.

Сиенна тоже ничего не понимала.

– Тут просто гипс, – прошептала она. – Если здесь ничего нет, то что увидели вы с Игнацио?

Понятия не имею, подумал Лэнгдон, плотнее натягивая полиэтиленовый пакет, чтобы разглядеть маску получше. Здесь ничего нет! Чувствуя охватывающее его отчаяние, Лэнгдон поднес маску к лучу света и напряг зрение. Когда он слегка ее наклонил, чтобы разглядеть получше, ему показалось, что вверху цвет немного другой – примерно там, где располагался лоб Данте, шла цепочка едва заметных пятнышек.