Инферно - Дэн Браун (2018)

Когда поезд наконец вынырнул из тоннеля, мужчина посмотрел на Лэнгдона – тот медленно открыл глаза, судя по всему, отрываясь от глубокого раздумья. Сидевшая возле него Сиенна посматривала на телефон, который положила на стол, поскольку в тоннеле не было связи. Она хотела продолжить поиск в Интернете, но, прежде чем успела взять аппарат, он вдруг завибрировал, издавая серию отрывистых сигналов.

Узнав звонок, мужчина с сыпью быстро схватил телефон и посмотрел на экран, стараясь скрыть изумление.

– Прошу меня извинить, – сказал он, вставая. – Это мама. Она сейчас болеет. Я должен ответить.

Сиенна с Лэнгдоном понимающе кивнули, и мужчина вышел из купе и быстро направился по вагону к ближайшему туалету.

Заперев за собой дверь, он произнес:

– Алло?

– Это Ректор, – послышался в трубке мрачный голос.

Глава 65

В туалетной кабинке на скоростном «Фреччардженто», столь же крохотной, как и на борту пассажирского самолета, было не повернуться. Закончив разговор с Ректором, мужчина с сыпью убрал телефон в карман.

Все изменилось, подумал он. Поскольку все перевернулось с ног на голову, он постарался осмыслить свое новое положение.

Мои друзья стали моими врагами.

Ослабив шейный платок, он посмотрелся в зеркало. Покрытое сыпью лицо выглядело даже хуже, чем он предполагал. Но больше всего его беспокоило не лицо, а боль в груди.

Нерешительно расстегнув несколько пуговиц, он распахнул рубашку и посмотрел на грудь.

О Господи!

Темное пятно посередине груди увеличилось. Оно появилось вчера и было размером с мяч для гольфа, а теперь стало иссиня-черного цвета и величиной с апельсин. Мужчина осторожно потрогал его и поморщился от боли. Торопливо застегивая пуговицы, подумал, что обязательно должен найти в себе силы довести дело до конца.

Следующий час будет решающим. Надо только все сделать правильно.

Закрыв глаза, он сосредоточился и мысленно прокрутил в голове предстоящие события. Мои друзья стали моими врагами, снова подумал он и сделал несколько глубоких, болезненных вдохов, чтобы успокоить нервы. Он понимал, что для осуществления своего замысла ему надо выглядеть невозмутимым и не вызывать подозрений.

Для убедительной игры решающее значение имеет душевное равновесие.

Ему и раньше приходилось обманывать, но все же сердце бешено колотилось и никак не хотело успокоиться. Он сделал глубокий, хоть и прерывистый вдох. Ты же обманывал людей годами, напомнил он себе. Ты это умеешь.

Собравшись с силами, мужчина приготовился вернуться к Лэнгдону и Сиенне. Мое прощальное выступление, подумал он и, перед тем как покинуть кабинку туалета, вынул из телефона аккумулятор, чтобы мобильником нельзя было больше воспользоваться.

* * *

Он выглядит совсем плохо, подумала Сиенна, глядя, с каким трудом вернувшийся Феррис опускается в кресло напротив.

– Все в порядке? – спросила она участливо.

Он кивнул:

– Да, спасибо. Все нормально.

Видя, что он не собирается больше ничего говорить, Сиенна перешла к делу.

– Мне нужен ваш телефон, – сказала она. – Если вы не против, я хочу поискать еще информацию о доже. Может, нам удастся получить кое-какие ответы еще до посещения собора Святого Марка.

– Конечно, – сказал он и, вынув телефон из кармана, посмотрел на дисплей. – Вот черт! Во время разговора был сигнал, что батарея садится. Похоже, телефон совсем разрядился. – Он взглянул на часы. – Мы уже скоро будем в Венеции. Придется немного подождать.

Координатор Ноултон молча наблюдал за Ректором, нервно расхаживавшим по его кабинету на борту «Мендация», стоявшего на якоре в пяти милях от итальянского берега. После телефонного разговора Ректор что-то лихорадочно обдумывал, и Ноултон знал, что в такой момент мешать ему было себе дороже.

Наконец Ректор заговорил, причем таким напряженным голосом, какого Ноултону еще не доводилось слышать.