Инферно - Дэн Браун (2018)

Но Сиенна уже перешагнула через веревку и через мгновение скрылась в темноте.

– Тут открыто, – послышался снизу ее шепот.

Лэнгдона это не удивило. Крипта собора Святого Марка отличалась от мест погребения мощей святых в других соборах тем, что часовня здесь была действующей и в ней регулярно проводились службы над мощами святого Марка.

– По-моему, я вижу дневной свет, – прошептала Сиенна.

Но как такое возможно? Лэнгдон постарался припомнить свои предыдущие визиты в это священное место и решил, что Сиенна, наверное, видела lux eter-nal – «вечный свет», который благодаря электрическим лампочкам постоянно горел посередине крипты. Однако заслышав приближавшиеся шаги, он понял, что времени на размышления нет, и быстро переступил через заградительную веревку. Убедившись, что она не потревожена и не раскачивается, он приложил ладонь к грубой каменной стене и стал ощупью спускаться вниз.

Внизу его ждала Сиенна. Крипту за ее спиной было едва видно. Она представляла собой подземное помещение с давящим низким каменным потолком, который удерживали колонны, упиравшиеся в кирпичные своды. Сообразив, что на этих колоннах покоится тяжесть всей базилики, Лэнгдон ощутил приступ клаустрофобии.

– Я же говорила, – прошептала Сиенна. Ее миловидное лицо освещалось слабым дневным светом. Она показала на несколько маленьких веерообразных окошек под потолком.

Световые шахты, сообразил Лэнгдон, только сейчас вспомнив об их наличии. Эти шахты, предназначенные для освещения крипты и доступа в нее свежего воздуха, выходили к глубоким колодцам, устроенным на площади Святого Марка. Стекла были защищены прочной решеткой из пятнадцати колец, и хотя Лэнгдон подозревал, что их можно открыть изнутри, они располагались на высоте его плеча и были такими узкими, что протиснуться в них было бы непросто. Но даже если им и удастся пробраться через окно в шахту, то вылезти из колодца они все равно не смогут – колодцы были глубиной в десять футов и закрывались сверху тяжелыми решетками.

В тусклом свете, который просачивался сквозь шахты, крипта собора Святого Марка походила на густой лес, освещенный луной: опорные столбы казались стволами деревьев и отбрасывали длинные густые тени. Лэнгдон перевел взгляд на центр крипты, где над каменным саркофагом с мощами святого Марка горел одинокий светильник. Для счастливчиков, которым выпадала честь помолиться во время богослужения в этом сердце венецианского христианства, возле гробницы было установлено несколько рядов скамеек.

Рядом вдруг вспыхнул маленький огонек, и Лэнгдон, повернувшись, увидел, что Сиенна держит в руке телефон Ферриса и экран на нем светится.

– Я думал, батарея у него села, – удивился он.

– Это была ложь, – ответила Сиенна, что-то набирая на клавиатуре. – Как и многое другое. – Посмотрев на экран, она нахмурилась. – Здесь нет связи. Я хотела посмотреть, где похоронен Энрико Дандоло. – Она подошла к окошку и подняла телефон высоко над головой, надеясь, что удастся поймать сигнал.

Энрико Дандоло, вспомнил Лэнгдон, у которого до этого не было возможности поразмыслить о доже, поскольку он думал только о том, как не попасть в руки преследователей. Несмотря на трудное положение, в котором они оказались, цель посещения собора Святого Марка была достигнута – они узнали имя «вероломного дожа, что лошадей оставил без голов… да кости собирал незрячих».

К сожалению, Лэнгдон не знал, где похоронен Энрико Дандоло, и Этторе Вио, судя по всему, тоже. А ведь тому известен каждый дюйм не только базилики… но и Дворца дожей. И если Этторе не смог сразу вспомнить, где находится гробница Дандоло, то скорее всего искать ее надо не в соборе Святого Марка и не во Дворце дожей.

Так где же она?

Лэнгдон посмотрел на Сиенну, которая успела придвинуть к одной из световых шахт скамью и теперь стояла на ней. Ей удалось открыть окошко и просунуть в него руку с телефоном.