Земля мертвых - Земля мертвых (2019)

Клаудия не дала себе труда опросить экспертов. Она даже не отпустила пары комментариев, которые дискредитировали бы этих клоунов. Что она задумала, черт подери?

Единственное предположение, которое пришло в голову Корсо, – это что она решила поставить на высшую иронию: все настолько изобличало Собески, что это не мог быть он. Двусмысленный парадокс, который довольно опасно предлагать вниманию суда, особенно учитывая его состав: трое упертых судейских и кучка присяжных, для которых это «впервые».

Но у Клаудии был другой план, это точно.

Тюреж его предупреждал: тихушница.

66

– Что за игру вы ведете?

После окончания заседания Корсо выскользнул через служебный вход позади судейских кресел, которым пользовались официальные чины и адвокаты. Он сразу заметил ее внизу лестницы: дылда в развевающемся плаще Зорро (она так и не сняла свою адвокатскую мантию).

Клаудия Мюллер обернулась и ограничилась улыбкой. Ладно. Внесем ясность. Вид этой женщины, ростом под метр восемьдесят, ее поза, напоминавшая изгиб турецкой сабли, ее силуэт, столь тонкий, что казался нематериальным, – все это действовало на Корсо оглушающе, хуже, чем удар кулаком в морду.

Окликнув ее, он не сдвинулся с места, как застывшая в стойке легавая. Клаудия спокойно достала из сумочки пачку сигарет – она вроде бы не возражала уделить ему несколько минут.

Нетвердым шагом он спустился к ней и упрямо продолжил так же грубо.

– Что у вас за план такой? – спросил он, даже не представившись. – Что вы химичите?

Клаудия неторопливо закурила «Мальборо» и выдохнула дым. Потом протянула ему пачку. После секундного колебания Корсо взял сигарету. Этот простой жест, который вот уже целую вечность использовался для того, чтобы разбить лед, успокоил его, как желанное возвращение в привычную колею.

– Вы уж точно последний человек, перед кем я должна отчитываться, – сказала она, дав ему прикурить.

По крайней мере, она знала, кто он.

– Вы сегодня не допросили ни одного свидетеля, – продолжал гнуть свое Корсо, – ни разу не возразили генеральному прокурору. Хотите прикончить Собески или что?

– Вам бы это доставило удовольствие, верно?

Корсо не ответил. Он выдыхал дым, чуть задерживая его в легких, будто пытался взять себя в руки или доказать самому себе, что контролирует ситуацию.

– Вы забываете правила, – бросила она, делая затяжку. – Я не имею права с вами разговаривать.

– Расследование закрыто. Я больше не могу вмешиваться.

– Но можете с кем-нибудь поболтать. С генеральным прокурором, например.

– Коп, болтающий с прокурором? Это вы забываете правила.

Повисла пауза. Между ними циркулировал дым и теплый воздух. Солнце то ли светило, то ли нет: Корсо ничего не видел, кроме нее. Твою мать, он должен сосредоточиться и все из нее вытрясти, а не стоять столбом, как волхв перед яслями. Но ее красота вгоняла его в ступор, туманила сознание, погружая в какое-то ослепление.

– Я не вмешиваюсь, потому что на данный момент все нападки только подтверждают правду о Собески.

– Его виновность?

– Его невиновность.

Корсо расхохотался.

– Давайте выпьем кофе, – предложил он.

– Вы решили за мной приударить или что?

– Это не мой стиль.

– А что ваш стиль?

На это Корсо глубоко вздохнул:

– Кровавый развод, маленький мальчик под разделенной опекой, двадцать лет уличным копом в полиции, новый пост в кабинете центрального офиса. У меня переходный момент.

– И никакой новой женщины во всем этом?

– Пока нет.

Она щелчком отправила окурок через решетку. Забавным хулиганским жестом.

– Ладно, только не здесь.

Они доехали аж до Сорбонны. Он уже не помнил, что гласит закон по этому поводу, но очевидно, что следователю обвинения не стоит выпивать с адвокатом защиты в разгар процесса.