Земля мертвых - Земля мертвых (2019)

Корсо невольно стукнул по барьеру кулаком:

– Послушайте! Мы что-то находим, потому что задаем вопросы, а не наоборот.

– Допустим, – сказала она, отступая. – Но у Собески были алиби на оба убийства, разве нет?

– Да. Мы их сразу же проверили.

– Тогда почему же вы продолжили расследование в этом направлении?

Тонкий намек на незаконную слежку в Англии. Еще один камень в его огород. Но Клаудия была вынуждена проявлять осторожность: убийство Марко Гварньери пусть и не рассматривалось в данном суде, но являлось отягчающим обстоятельством для Собески.

– Такова наша роль – не довольствоваться очевидностью, – ответил он после долгой паузы.

Клаудия Мюллер сделала несколько шагов, делая вид, что размышляет. Каждое ее движение было просчитано и тщательно выверено, являлось частью заранее продуманного спектакля, финалом которого должно было стать оправдание ее клиента. Не так все просто, красотка.

– Итак, – продолжала она, останавливаясь прямо перед ним, – когда у вас нет ничего, вы поступаете так, будто у вас что-то есть, но, когда у вас что-то есть – вроде алиби подсудимого, – вы поступаете так, будто у вас ничего нет.

Корсо заметался в невидимом круге, где поневоле оказался.

– К чему вы клоните?

Она сделала шаг к нему:

– Я хочу показать суду, что в качестве дознавателя вы следуете своим инстинктам, а не объективным фактам. Вас всегда вела уверенность, что Собески виновен. На простом языке это называется «ты виноват, потому что мне твоя морда не нравится».

– Ну и что? – вырвалось у него. – Ведь расследование доказало его виновность…

– Я должна напомнить вам закон, майор. Филипп Собески считается невиновным, пока не вынесен приговор. Мы здесь именно для того, чтобы решить, виновен он или нет.

Корсо начал переминаться с ноги на ногу. У него появилось ощущение, что за этим проклятущим барьером он как в клетке.

– Наше расследование безупречно, – заявил он. – Оно основано на вещественных доказательствах, которые в условиях очевидности преступления вызвали обоснованные предположения о виновности Филиппа Собески.

Он отбарабанил это на одном дыхании, как напуганный ученик, который выкладывает вызубренный урок, не понимая ни слова.

Он ожидал нового залпа, но Клаудия Мюллер сказала лишь:

– Благодарю вас, майор.

Корсо открыл глаза: он невольно зажмурился, словно связанный приговоренный перед расстрельной командой. Но выстрелов не последовало. Его чудесным образом помиловали.

Однако в действительности зло свершилось: все поняли, что Корсо «принял решение» о виновности Собески задолго до того, как получил доказательства. И теперь мэтр Мюллер будет злорадствовать, придираясь к каждой мелочи и подкапываясь под каждый факт, свидетельствующий против художника.

Корсо невольно вспомнил процесс над американским футболистом О. Д. Симпсоном, обвиненным в убийстве бывшей жены и ее дружка. Достаточно было доказать, что ведущий расследование коп – расист, чтобы вызвать недоверие ко всем бесспорным уликам, собранным во время дознания. К счастью, сейчас дело до этого еще не дошло, но начало саботажу было положено.

В глубине души Стефан предчувствовал иное. Пока что Клаудия Мюллер хотела показать, что майор Корсо, руководствуясь своим «инстинктом», не продвинулся дальше услужливо предложенных ему очевидных фактов.

Та самая подстава, про которую весь год твердил Собески из глубины своей камеры.

Если адвокат не стала настаивать, то лишь потому, что у нее в запасе имелось нечто куда более весомое. Настоящий убийца.

«Можете не беспокоиться. Он будет там, с нами, в суде. Вам останется только задержать его в конце слушаний».

68