Я не Монте-Кристо - Тала Тоцка (2020)

Она порывалась отвечать ему, тянулась губами, но Никита знал, до какого исступления могут довести ее прикосновения, а ему нужно было себя контролировать, чтобы удержать зверя, который уже рычал и рвался с привязи. Потом. Может быть. А пока только так. Медленно. Нежно. Осторожно…

— Я сам, Мия, девочка моя, не спеши… — шептал ей, скользя губами по коже, слушая ее дыхание, переплетая пальцы и едва не срываясь от того, как чувственно и горячо отзывается она на каждую ласку. Но когда опустился сверху, почувствовал, что девушка под ним задрожала и почти перестала дышать.

Снова пополз поцелуями, не давая прийти в себя, а когда Саломия попыталась обнять его за шею, убрал ее руки, вновь переплел пальцы и завел за голову.

— Просто дай мне себя, Мия, не бойся. Смотри мне в глаза. Ты помнишь, что я обещал, медленно… нежно… осторожно… — поймал ее губы и выпил стон, похожий на всхлип, пальцы впились в его ладони, и он замер, сжимая их, не переставая целовать, и она снова начала дышать чуть скомкано, прерывисто, взволнованно.

Никита изо всех сил сдерживал себя, стараясь не думать о том, как дурманит и заводит его близость и открытость этой испуганной нежной девочки, иначе легко мог сорваться в пропасть и утащить за собой Саломию. Само осознание ее неопытности вбивалось в мозг, обволакивало и затягивало сладкой дымкой. Он первый. Все, что сейчас она чувствует, впервые. С ним.

Внезапно Саломия выдернула руки, обхватила его шею и прижалась щекой. Никита услышал, как в одночасье изменилось ее дыхание, теперь они двигались в одном ритме, словно поймали одну неистовую волну. Саломия прикусила ему подбородок, потом шею, а потом натянулась струной, и Никита понял, его затопило до самых краев такой нежностью, которую он в себе не подозревал и которая, он теперь точно знал, копилась в нем только для нее, для его жены.

Осторожно расставлял отметины из поцелуев на лице, шее, плечах, а потом, когда ее дыхание выровнялось, прошептал на ушко:

— Теперь я. Держись крепко, моя Мия…

И снова это одуряющее, полубезумное состояние улетающего сознания до полной отключки. Никита пришел в себя от того, что мягкие губы осторожно снимали капли с его лба, а его дикий зверь радостно поскуливал, валяясь лапами кверху и виляя хвостом. Это что же, с ней так может быть всегда?

Оплел руками, сжал с силой, забыв, как ее легко сломать, и простонал хрипло, прихватив мочку уха:

— Моя. Скажи, что моя.

— Твоя, — прошептала, не переставая целовать плечо.

— Еще, — требовательно мотнул головой, не разжимая рук, — еще скажи. Что ничья больше…

— Твоя, Никита, ничья, только твоя…

…Больше моря они не видели…

Глава 24

Они целыми днями спали, ели и занимались любовью. И ночью тоже. Саломия сама не понимала, что происходит, наверное, остров и правда обладал какой-то аурой, но их обоих будто выбросило из реальности. Ей казалось, у нее внутри не кровь, а шампанское, и стоило Никите провести рукой по бедру или ключице, коснуться губами шеи, по венам начинали бежать пузырьки, они разгонялись, взрывались и лопались, и Никита видел это, будто у нее кожа совсем прозрачная, его взгляд темнел, лицо становилось непроницаемым, и дальше было большой удачей, если они находились недалеко от номера. Если нет, муж просто подхватывал ее на руки и уносил, а она обвивала руками загорелую шею и целовала, куда могла дотянуться. И ни конца ни края этому сумашествию не было.