Бойся меня 18+ - Алайна Салах (2020)

Взгляд генерального теплеет, он выпускает из рук карандаш и удовлетворенно откидывается в своем кресле.

— Молодец, Мирра Георгиевна. Вот это, друзья, и есть пример слаженной работы.

Еще полгода назад я бы замлела от такой похвалы, но сейчас не чувствую ничего. Я всегда заранее передаю заказы в отделы, чтобы в последний момент не возникало накладок с отгрузками и транспортом, однако Андреев подчеркнуто выделяет меня именно сейчас, когда рядом не оказывается его правой руки. При этом я уверена, что по возвращению Гордиенко в строй, мне вновь укажут на мое место. Возможно, Савва и прав насчет отдельных личностей: они не стоят привязанности.

— Ты обедать, Мирр? — Ирина перехватывает меня, когда я иду к лифту прямиком из зала совещаний. — С тобой пойду. Такое обалденное мясо потушила с утреца, и в контейнере на столе забыла, представляешь? Обидно — капец.

— Я не на обед, а к Гордиенко в больницу. Несколько дней собираюсь, а сегодня уже и сам Андреев попросил фрукты и цветы ему от офиса купить.

— Ой, а никого другого он послать не мог? — моментально ощеривается Ира. — Почему не Колесова, который уже неделю говно пинает, жалуясь на творческий кризис, не Макарова, не Ледовского, в конце концов?

— Не мужское это дело — с цветами по больницам бегать, наверное, — усмехаюсь я, тыча в кнопку лифта.

— Ага. Делами тебя похуже любого мужика в офисе загрузил, а когда понадобилось — вспомнил, что ты, оказывается, дама, призванная окружать мир теплом и заботой. Удобно, однако, устроилось нынешнее «сильное» поколение. Обязанности с женщинами поделили поровну, но жрачку им на стол мечи по расписанию. Онлайн-курс «Охреневший мужик», что ли, где-то прошли?

Меня веселит и одновременно согревает ее искреннее эмоциональное возмущение. Смогла бы Ирина когда-нибудь переспать с чужим мужем? Уверена, что никогда.

На самом деле, я могла отказаться от визита в больницу, сославшись на занятость: в моем теперешнем положении я могу себе это позволить. Это, скорее, мое личное желание — навестить Гордиенко. Хороший способ зарыть, наконец, многолетний топор войны и продолжить спокойно сосуществовать рядом.

— Если хочешь — можешь пойти со мной в больницу, — с улыбкой предлагаю я, заранее зная, что Ира откажется.

— И остаться голодной из-за него? — незамедлительно фыркает она, провожая меня взглядом в съезжающихся дверях лифта. — Еще чего.

********

По плану в обеденное время у пациентов идет тихий час, но Андреев предусмотрительно вручил мне пропуск на две персоны, выделенный ему заведующим отделением травматологии. Поднимаясь на третий этаж с бумажным пакетом деликатесов в одной руке и букетом цветов в другой, я ощущаю себя гостьей на дне рождении. Мне ведь не нужно расспрашивать Гордиенко о самочувствии его травмированного паха? Вряд ли он хотел, чтобы кто-то кроме его семьи был в курсе его деликатного ранения.

— Я к Гордиенко Матвей Андреевичу, — информирую я молоденькую медсестру на посту и для убедительности демонстрирую пропуск. — Триста семнадцатая палата.

— Можете пройти, — незаинтересованно откликается она, на секунду отрывая взгляд от монитора. — Прямо и направо.

Деликатно постучавшись, я вхожу в одиночную палату, оборудованную по последним медицинским веяниям. С больничной койки на меня смотрит осунувшийся Гордиенко. Видеть его без костюма и геля для волос непривычно. Сейчас это не франтоватый заместитель генерального директора всемирно известной марки, а обычный потрепанный жизнью мужик.

— Добрый день, Матвей Андреевич, — здороваюсь я, стараясь, чтобы голос звучат как можно приветливее и мягче. — Я к вам с визитом от лица всего коллектива.

Увидеть меня Гордиенко явно не ожидал. Я успеваю поставить пакет с деликатесами на прикроватную тумбу и начать озираться в поисках вазы, а он все еще не произнес ни слова. Не помню, чтобы Ира упоминала о нарушении функции речи.