Трое - Алайна Салах (2020)

Если каждый вечер

Не дождусь я встречи,

Значит, ты любовь моя.

Когда она заканчивает выступление, мое тело походит на электризованный нерв: сердце часто колотится, к глазам подкатили слезы, словно это я, а не Сати пропела со сцены каждую строчку. Искусство часто делает меня сентиментальной.

— Твои стихи? — Мирон проводит подушечкой большого пальца по моей щеке, в его взгляде сквозят нежность напополам с удивлением. — Не знал, что ты пишешь.

— Я и не пишу. Хотелось сделать для тебя что-то особенное.

Я бы наверняка успела дать волю чувствам, если бы в этот момент Мирон меня не поцеловал. И пусть мои глаза закрыты, в эти мгновения я остро ощущаю взгляды гостей, особенно двух: Алины и Руслана.

— Тати, песня супер! — Алиса проводит ладонью по моему плечу в подтверждение своей искренности. — Дашь мне потом ее контакт? Может, я Корнееву на тридцатилетие тоже закажу. Слова и музыку она сама пишет?

Я не хочу афишировать, что там, на сцене, за меня говорила Сати, поэтому аккуратно уклоняюсь от ответа:

— Договоритесь лично, — и спохватившись, добавляю: — Но лучше заранее ей набрать — у нее много выступлений.

Выслав Алисе контакт Сати, я допиваю вино и оглядываю зал. Пусть организации празднования занимались другие люди, сейчас я чувствую ответственность за комфорт гостей на правах девушки именинника. Мирона поздравляет Родион: положив руку на плечо, что-то ему говорит, отчего он насмешливо улыбается. Алина и Инесса оккупировали Марьяна — тайских баек в его запасе хватит еще на месяц разговоров. Я очерчиваю периметр зала и дальше, по второму разу исследуя лица гостей. Не нахожу лишь одного, а потому ищу снова. Я не вижу Руслана.

Я снова ловлю официанта, подхватываю с подноса бокал вина и, осушив его в два глотка, иду в сторону туалетных комнат. Едва Руслан появился на вечере, внутри меня вновь ожил тот самый комплект эмоций, который я всю неделю старательно в себе подавляла: покалывание адреналина, смущение, трепет с примесью паники. Я застываю в вестибюле, не дойдя до нужного поворота каких-то пары метров, потому что в этот момент его замечаю. Руслан выходит из-за угла, держа телефон в руке, его взгляд неумолимо падает на меня. Даже несмотря на выпитое вино, я каменею.

— Привет, — улыбка выходит неловкой, я не к месту заламываю руки за спину. — Ты тут по телефону разговаривал?

Руслан останавливается в метре от меня, оглядывает снизу вверх. Одной этой короткой паузы хватает, чтобы та ночь в ускоренной перемотке пронеслась перед глазами, и я начала краснеть.

— Рабочий звонок. Решила сбежать от гостей?

Я неловко киваю себе за спину, указывая на дверь туалета, и говорю первое, что приходит в голову:

— Хотела освежить лицо. Как тебе, кстати, праздник?

Спросив это, я до боли сжимаю пальцы в туфлях: я правда пытаюсь его задержать?

— Нормальный, — Руслан чуть передергивает плечами и шагает ближе, беззастенчиво вторгаясь в мою зону комфорта. Ноздри обжигает мускусный аромат его парфюма, и кажется если он придвинется еще хотя бы на сантиметр, я почувствую тепло его кожи. Я машинально отшатываюсь назад, и чтобы сгладить столь явный маневр, задаю очередной вопрос, в котором совсем нет нужды:

— Ты видел выступление Сати? Как тебе?

— Я не ценитель пения, — взгляд Руслана опускается на мою шею, падает в ложбинку груди, подобранную бандажным платьем. По коже разносится покалывание озноба, и я затаиваю дыхание. Мне нельзя так стоять. Не тогда, когда мы наедине, а он смотрит так. Туалеты. Мне нужно уйти в туалетную комнату.

— Тати. — Голос Мирона заставляет дернуться так, что меня едва не заносит с сторону. Он стоит у входа в вестибюль, руки заложены в карманы брюк. Смотрит на нас. Давление пульса выламывает мне запястья, во рту пересыхает, и я виновато отступаю в сторону.

— Я шла в туалет, — хриплю, облизав губы.