За мгновения до... - Виктория Мальцева (2020)

— Воды выпил, — его голос мягок, и я восхищена тем, как профессионально он держит себя в руках.

Дальше происходит то, чего я не ожидаю: Дамиен берёт меня за руку, подводит к кровати, садится сам и усаживает меня рядом. Не выпуская моей руки, сжимая её ещё сильнее, задаёт свой вопрос:

— Что ты сказала Рону на музыке и попросила передать мне?

— Что я беременна.

Его рука перемещается на мой живот, я чувствую её тепло, даже жар, но не только — в этой ладони есть энергия. Мощная сила, которую очень хочется назвать жизненной.

Я поднимаю глаза и вижу мягкость. Бесконечную, засасывающую в свою воронку нежность. Её так много, как никогда ещё не было.

— Это правда? — спрашивает.

Я открываю рот, чтобы ответить, но не могу выдавить ни слова. Моей глупой башке становится очевидной вся масштабность последствий моей неудачной шутки.

— Нет… Я пошутила.

Его лицо меняется, мягкость и нежность исчезают, уступая место холодности.

Слёзы всё-таки хлынули. Вначале размыли серьёзное лицо Дамиена, затем потекли по щекам.

— У меня была задержка почти три недели, но сегодня всё случилось. До того, как я сказала про беременность, — докладываю, всхлипывая.

Дамиен кивает и переводит взгляд на свою руку, всё ещё прижатую к моему животу. И только теперь я замечаю, как именно она прижата — плотно, пальцы растопырены так, словно хотят защитить, спрятать. Моё сердце сжимается, когда до мозга доходит, какое именно решение он принял в машине.

— Тебе нужно было сказать мне о задержке, Ева. Ждали бы новостей вместе.

Я снова всхлипываю, а Дамиен обнимает меня, обеими руками прижимая к себе:

— Такими вещами не шутят, Ева.

— Как ты мог поверить, если всегда предохраняешься?

— Презервативы не дают полной защиты, в жизни возможно всякое. И я не поверил.

— Нет?

— Нет.

— Почему?

— Правду ты бы совсем иначе рассказала.

Моя глупость безгранична.

— Ты поэтому так разозлился? Что я шучу на такую тему?

— Именно поэтому.

Он прижимает меня ещё крепче:

— Но зная твою взбалмошную натуру, пока мы ехали в машине, я допустил с 5 % вероятностью, что это могло бы быть правдой. И знаешь, что случилось?

— Что?

— Где-то посреди дороги я вдруг увидел спальню, свой матрас и нашего сына, заползающего к нам утром. Он метил ровно в середину, чтобы лечь между нами, и ты возмущалась, что тебе не дают спать, — усмехается. — А я подумал, что нужно завести ещё детей, чтобы они лезли по утрам друг к дружке, а не к нам. Потому что ты любишь утренний секс! — добавляет улыбающийся и довольный собой.

— Почему сын? Это могла бы быть и девочка! — я уже почти успокоилась и рассуждаю о своей никогда не существовавшей беременности.

— Нет, я точно знаю, что первым у меня родится сын, — заключает.

И я вздыхаю.

— Мы должны рассказать родителям «о нас», — в тот вечер Дамиен впервые озвучил давно стоящий вопрос.

— Ещё рано.

— Нет, пора. Мы многое поняли в последние месяцы. Изменились оба. Выросли каждый по отдельности и вместе.

Шестое чувство — оно есть. Иначе, как и чем объяснить панический страх перед родителями? Боязнь того, что они узнают, и весь этот выстроенный замок счастья растает как сон? Они вмешаются или вклинят меж ещё слишком свежих кирпичей свои нравоучения, предупреждения, предосторожности, и наше строение развалится, не выдержав напора?

Одни и те же мысли почти ежедневно бороздят моё сознание, апеллируя тем, что вечно скрывать нашу с Дамиеном романтику не удастся в любом случае, так какая же разница, когда во всем сознаться? Раскрыться?

«Чем позже, тем лучше» — таинственно вещает мое шестое чувство. И я ему доверяю.

Глава 47. Откровения