За мгновения до... - Виктория Мальцева (2020)

Парк «Бёрнабийская гора» стал нашим излюбленным местом для бесед: лежишь себе на зелёной травке и смотришь на голубое весеннее небо, на простирающиеся вдали заливы или полотно раскинувшегося вдоль горизонта даунтауна Ванкувера, даже Львиный мост виден и, конечно же, снежные сопки горной гряды на севере. Но самое замечательное в эти счастливые мгновения — мы, всё глубже и лучше познающие друг друга:

— У тебя есть мечта?

— Да! А у тебя?

— Сложно сказать. Я так много всего хочу, что не уверена, можно ли эти желания назвать мечтами. Их слишком много! А ты?

— У меня есть одна вполне конкретная.

— Какая?

— Я хочу каждый день возвращаться в свой собственный большой и уютный дом и всегда находить в нём тебя! А позже — тебя и наших детей. Пятерых!

— Пятерых?! — поднимаюсь на локте.

— Ну, можно четыре, если пять слишком много для тебя, — хитро щурится. — Но не меньше четырёх!

— Если ты рассчитываешь на меня…

Толкаю его кулаком в бок, но договорить не успеваю: Дамиен резко опрокидывает меня на спину и, нависнув, с чувством прижимает мои бёдра к земле:

— Ты и только ты родишь моих детей, понятно? — шепчет в губы. — Всех четверых… или пятерых!

— Вот же ты самоуверенный! — смеюсь, стараясь его спихнуть.

Но Дамиену не до шуток — он упрям и непоколебим, потому что в нём давно уже созрело нечто важное. И он пытается об этом сказать:

— Впервые я это понял ещё с записью в твоём телефоне… когда хотел удавиться от боли. Разогнаться на максимальной скорости и вылететь с моста, так, чтобы ни единого шанса, Ева! Так больно мне было… А потом, когда остыл, просто понял, что это не ты, это не могла быть ты. Но знаешь, что главное?

— Что?

— У меня не было доказательств, никто не раскрывал мои глаза на происходящее, я просто понял, что это не ты! И что я… теперь уязвим. Что у меня появилось место, в которое можно бить. И убить, если правильно приложить силу.

Он говорит серьёзные вещи, но способна ли я понять его?

— И окончательно я всё понял в нашу самую первую ночь: «Нет никаких сомнений, это оно! То самое!»

— О чём ты?

— О человеке, с которым хочешь провести всю свою жизнь.

От чрезмерной серьёзности на его лице и в тоне, мне хочется смеяться:

— Дамиен, я никогда на это не пойду! — дразню его.

— Почему? — и в голосе ни нотки сомнения в собственных ожиданиях на мой счёт. — Я построю огромный дом у реки Фрайзера! Уже и участок присмотрел, — признаётся.

— Ты же будешь изменять! Это как пить дать! У тебя морда изменника!

— Всё в твоих руках, женщина! Если будешь держать меня сытым и не станешь страдать мигренями, мне нечего будет искать на стороне! Но при любом раскладе, ты будешь моей женой! И если изменишь мне, я убью обоих: и тебя, и недоумка! — скалится.

— Ладно, допустим, — соглашаюсь. — Но скажи, как я могу доверять человеку, полжизни ненавидевшему меня?

— А может, ты просто видишь только то, что хочешь видеть?

— Почему же? Взять хотя бы физкультуру в школе, ты же постоянно метил в меня мячом! И все ржали!

— Ева, я никогда в тебя не метил! Ну, может, и было пару раз, но максимум в ноги и вполсилы. Тебе прилетало не только от меня, так же как и от меня не только тебе — это была игра, а в ней равные условия для всех. Но только ты видела во всём подвох, если не заговор! И ты слепая ещё.

— Что?

— Любая другая на твоём месте поняла бы всё ещё в аэропорту, но ты упорно ничего не замечала: ни взгляды, ни поступки, ни слова. А я уже в аэропорту дышать не мог, глядя на тебя. Дома почти не жил, потому что твой взгляд выворачивал наизнанку, и я реально боялся ввалиться ночью в твою комнату и зацеловать тебя до беспамятства. Хотя бы целовать!

— Почему же ты не позвал на свидание, как собирался тогда, в кафе?

— Я думал, ты не терпишь меня. По крайней мере, именно это и было написано на твоём лице 24 часа в сутки!