За мгновения до... - Виктория Мальцева (2020)

Теперь он подставляет грудь под лампу и иглы, чтобы сделать что? Татуировку? Нет. Это не просто рисунок на теле.

— Куда? — интересуется мастер.

Дамиен проводит линию в том самом месте.

— Парень, здесь надо брить.

— Брей.

И я не верю своим глазам, сомневаюсь в реальности происходящего, но дешёвая бритва снимает волосы с груди самого брутального мужчины, каких я встречала в своей жизни. Я жду, упорно жду, когда же наступит тот момент, который просто обязан случиться: Дамиен встанет и скажет, что «пошутили и хватит».

Но он не встаёт. Больше того: на вопрос «Что набивать?», разворачивает моё запястье:

— Это.

Татуировщик, разрисованный ужасами человеческого воображения, долго смотрит на мой кроткий алый мак, противоречие страсти и невинности, затем на меня. От его взгляда, воткнувшегося в мои наивные глаза, мне делается жарко.

— Хотел бы и я опьянеть настолько… — признаётся.

Несмотря на туман в сознании, смысл сказанного доходит мгновенно, и мы с Дамиеном тут же находим друг друга. И в его зелёно-карих радужках можно прочесть поэму, оду легендарному чувству человечества — Любви.

Если во мне и оставались какие-нибудь ошмётки сомнений, пыль и труха, в тот день их сдуло бесследно. И навсегда.

Глава 50. Счастье

В начале августа Дамиен, как и собирался, уехал в своё грандиозное, тщательно спланированное и буквально по минутам расписанное путешествие по Италии. Так вышло, что он прихватил и меня.

Италия открылась для нас обоих совершенно иным миром, сказкой, способной воплотиться на нашей бренной земле. То, что увидели мои глаза, не было похоже ни на Ванкувер, ни на Брисбен, последним же ограничивалось мое субъективное восприятие Австралии целиком. Весь мой австралийский континент умещался в пути от дома Агаты до школы и обратно, набережной, тёплых пляжах, кинотеатре, молле и парочке закусочных. Диаметр моего Ванкуверского кругозора был куда шире, главным образом, благодаря Дамиену. Но ни Австралия, ни Канада не могли сравниться с Европой!

Колыбель Римской цивилизации давила и сокрушала своей красотой, историей, античностью, устало и безмятежно глядящей на нас каждым своим вензелем, статуей, фрагментом лепнины или обычным номером дома, выгравированным или тщательно нарисованным на залитой глазурью плитке. И на каждой свой уникальный рисунок, отсыл к прошлому и роду занятий семьи.

Мы путешествовали, открывали мир вместе и любили друг друга. Романтика и Италия — очень подходящая пара.

Рим, Флоренция, Пиза, Венеция и Верона, города — наскальные деревушки в знаменитой пятёрке Чинкветерре, Портофино, Портовенере, Специя и Милан поглотили нас на целый месяц.

Самым важным пунктом нашего плана было посещение фестиваля мороженого, ежегодно проходящего в крупнейших городах Италии. Дамиен задался целью попасть на его флорентийскую версию, где, согласно найденной им в сети информации, умели готовить самое вкусное мороженое в мире.

Что ж, это оказалось абсолютной правдой — то было не мороженое, то была пища Богов! И к одному из них Дамиен, как и задумывал, записался на обучающий курс.

Мы сняли милую квартиру на востоке Флоренции, в тихом античном доме, украшенном каменными головами героев римской мифологии. На крошечной кухоньке по утрам варили в итальянской турке кофе, справляясь через раз, и с высоты пятого этажа, сидя на не менее крошечном балкончике, пили его из малюсеньких чашек, любуясь флорентийским пейзажем — красными крышами домов, их старинными отделанными в готическом стиле стенами, виднеющимся вдали куполом собора Дуомо.