Исчезновение Стефани Мейлер - Жоэль Диккер (2019)

Кирк говорил, что в момент выстрелов с ним были Элис и Джерри. С Джерри мы смогли связаться по телефону. Дакота уже несколько часов находилась в операционной, новостей о ней не было. Но он подтвердил, что Элис и Кирк были с ним в тот момент, когда в его дочь стреляли. На свидетельство Джерри Райса мы могли положиться полностью: он никак не был связан с событиями 1994 года, и вряд ли можно было вообразить, что он вздумает напасть на дочь. Это позволяло сразу вычеркнуть из списка подозреваемых Кирка и Элис Филмор.

Затем мы целый день допрашивали остальных актеров. Безуспешно. Никто ничего не видел. На вопрос, где они находились в момент выстрелов, каждый утверждал, что где-то за кулисами, поблизости от Кирка Харви. Но при этом никто не помнил, видел ли кого-то другого. Настоящая головоломка.

Время близилось к вечеру, а мы по-прежнему топтались на месте.

– Как это у вас ничего нет? – рассердился Маккенна, когда мы доложили ему о ситуации.

– Следов пороха ни на ком нет. И никто ничего не видел, – ответил я.

– Но мы же знаем, что, скорее всего, стрелял кто-то из них!

– Понимаю, майор. Но фактов никаких. Ни малейшей зацепки. Они словно покрывают друг друга.

– Вы всех допросили?

– Всех, кроме Элис Филмор.

– А эта где?

– Ее пока не нашли, – ответил Дерек. – Телефон у нее выключен. Стивен Бергдорф говорит, что из театра они вышли вместе и что она была в полнейшей панике. Вроде бы говорила, что возвращается в Нью-Йорк. Но Джерри Райс утверждает, что она вне подозрений. Они с ней и с Харви были вместе в момент выстрелов. Хотите, все-таки свяжемся с департаментом полиции Нью-Йорка?

– Нет, – ответил майор, – если она ни при чем, то не надо. У вас хватает дел с теми, кто при чем.

– Что будем делать с остальной труппой? – спросил я. – Мы их здесь уже двенадцать часов держим.

– Если против них ничего нет, отпускайте. Другого выхода нет. Но скажите им, чтобы не покидали штат Нью-Йорк.

– Про Дакоту что-нибудь известно, майор? – спросила Анна.

– Операция закончилась. Хирурги извлекли две пули и постарались зашить поврежденные органы. Но она потеряла много крови, пришлось ввести ее в искусственную кому. Врачи боятся, что она не доживет до утра.

– Вы не могли бы попросить, чтобы пули отправили на анализ? – спросил я.

– Попрошу, если хочешь. Зачем?

– Выяснить, не из полицейского ли они револьвера.

Повисла долгая пауза. Потом майор поднялся со стула и распустил нас:

– Ступайте отдохните. У вас вид как у мертвецов.

Вернувшись домой, Анна обнаружила неприятный сюрприз. На крыльце сидел Марк, ее бывший муж.

– Марк? Что тебе здесь нужно?

– Мы все смертельно переволновались, Анна. По телевизору только и говорят, что о стрельбе в Большом театре. Ты не отвечала ни на звонки, ни на сообщения.

– Только тебя мне не хватало, Марк. Спасибо, со мной все хорошо. Можешь возвращаться обратно.

– Когда я узнал, что тут произошло, мне вспомнился ювелирный магазин Сабара.

– Ой, только не начинай, пожалуйста!

– Твоя мать говорит то же, что и я!

– Ну так тебе надо было жениться на ней, вы прямо-таки созданы друг для друга.

Марк по-прежнему сидел, давая понять, что уходить не собирается. Измученная Анна рухнула рядом.

– Я думал, ты переехала в Орфеа, чтобы наслаждаться жизнью в городе, где ничего не происходит, – сказал он.

– Так и есть, – ответила Анна.

Он горько усмехнулся:

– Можно подумать, ты тогда поступила в Нью-Йорке в это спецподразделение, только чтобы меня изводить.

– Прекрати строить из себя жертву, Марк. Когда мы познакомились, я уже работала в полиции, ты это прекрасно знал.