Шелкопряд - Джоан Роулинг (2015)

– Абсолютно, – подтвердил Страйк. – Дэниел Чард наверняка рассказал ему, что отмочил Куайн, просто чтобы Фэнкорт услышал это от него, а не от других, логично? Фэнкорт для их издательства – слишком лакомый кусок. Нет, мы определенно должны учитывать, что Фэнкорт раньше многих узнал…

Теперь телефон зазвонил у Робин.

– Привет, – сказал ей Мэтью.

– Привет, ну как ты? – в тревоге спросила она.

– Так себе.

Фоновая музыка вдруг сделалась громче: «First day that I saw you, thought you were beautiful…»[14]

– Ты где? – резко спросил Мэтью.

– Да тут… в пабе, – ответила Робин.

Только сейчас она сообразила, что вынуждена перекрывать характерные шумы: звон бокалов, пронзительный смех у стойки бара.

– Сегодня у Корморана день рождения, – беспокойно добавила она (ну в самом-то деле: Мэтью и его коллеги все дни рождения отмечали в пабах…).

– Рад за тебя! – Мэтью был в ярости. – Я перезвоню позже.

– Мэтт, не надо… подожди!..

Набив рот яблочным пирогом, Страйк краем глаза наблюдал, как она без объяснения причин отошла в сторону и, по всей видимости, пыталась дозвониться до Мэтью. Аудитор был недоволен, что его невеста пошла перекусить, вместо того чтобы убиваться по его матушке.

Робин раз за разом набирала номер. В конце концов Мэтью ответил. Страйк, расправившись и с яблочным пирогом, и с третьей пинтой, почувствовал, что надо бы выйти в туалет.

Колено, не дававшее о себе знать, пока он ел, пил и беседовал с Робин, решительно запротестовало, когда он встал. На обратном пути Страйка даже прошибла легкая испарина. Робин, судя по ее лицу, все еще пыталась задобрить жениха. Окончив разговор, она присоединилась к Страйку и получила от него короткий ответ на свой вопрос о его самочувствии.

– Я вполне могу последить за этой девицей – за Броклхэрст, – вновь предложила Робин, – если у тебя не пройдет…

– Сказано тебе: нет, – отрезал Страйк.

К боли, злости на себя и досаде на Мэтью вдруг добавилась тошнота. Зря он наелся шоколада перед тем, как заказать стейк с картошкой, пирог и три пинты пива.

– Мне нужно, чтобы ты вернулась в контору и распечатала последний счет для Ганфри. Если у входа еще топчутся журналюги, пришли мне сообщение – тогда я прямо отсюда поеду к Энстису. В самом деле, надо нам взять на работу еще одного человека, – вполголоса добавил он.

Лицо Робин приняло ожесточенное выражение.

– Что ж, пойду печатать, – сказала она и, схватив пальто и сумку, вышла на улицу.

Страйк успел заметить недовольство помощницы, но безотчетное раздражение помешало ему окликнуть Робин.

23

Не нахожу в ней черноты душевной,

Способной побудить на этот грех.

Джон Уэбстер.

Белый дьявол[15]

За то время, что Страйк провел в пабе, боль не утихла, притом что ногу он держал на табурете. Купив по дороге к метро анальгетики и бутылку дешевого красного, Страйк отправился в Гринвич, где жил Энстис со своей женой Хелен, в обиходе именуемой Хелли. До улицы Эшбернем-Гроув пришлось добираться больше часа: на Центральной линии была задержка движения. Всю дорогу он стоял, пытаясь не нагружать правую ногу, и в который раз сокрушался о сотне фунтов, потраченной на такси до дома сестры и обратно.

Когда Страйк выходил из Доклендского легкого метро, на лицо опять посыпалась морось. Он поднял воротник и захромал в темноту; путь, обычно занимавший у него пять минут, растянулся почти на пятнадцать.

Только на подходе к аккуратным домам с ухоженными палисадниками Страйк сообразил, что нужно было, наверное, купить подарок крестнику. Светская сторона этого вечера занимала его куда меньше, чем предстоящее обсуждение результатов криминалистической экспертизы.