Стеклянные дома - Луиза Пенни (2019)

– Non, – возразил Гамаш. – Он уже гулял на свободе, рос и опустошал все вокруг. И с каждым днем становился все опаснее. Он мог бы поглотить Квебек, а у нас не было сил его остановить. За этот год мы соорудили ловушку. И очень осторожно, очень мягко, очень тихо направляли монстра в ту сторону.

Он подался вперед.

– Вы можете меня арестовать. Наверное, даже обязаны это сделать. Но знайте: если вы это сделаете, то тем самым уничтожите наш единственный шанс.

Он поднял палец, указуя им в потолок. Потом опустил его и сжал пальцы в кулак.

Когда он заговорил снова, слова его звучали размеренно.

– Риск огромен. Я с вами согласен. У нас всего один шанс. Но знаете что? У нас не оставалось выбора. У меня не оставалось. Мы проиграли. И не думайте, что я не осознаю цену, которую заплатили за мое решение другие люди.

– Но если все сработает… – снова встрял Залмановиц, сделал паузу, давая судье возможность прервать его, и удивился, когда она позволила ему продолжать. – Если все сработает, картель будет уничтожен. Наркоторговля будет подорвана, если вообще не пресечена. Мы выиграем войну.

Судья Корриво посмотрела на главного прокурора. По существу, до этого момента она игнорировала его. Отстраняла его от участия в разговоре. Но теперь она увидела прокурора свежим взглядом.

Он был прав.

Более того. Судьба провинции – мужчин, женщин и детей, рожденных и нерожденных, – настолько беспокоила его, что он пожертвовал карьерой. И возможно, даже свободой.

А это гораздо больше всего, что сделала она.

Чем дольше она смотрела на него, тем более неловко чувствовал себя Залмановиц, слегка поеживаясь под ее неумолимым взглядом. Неожиданно в ее глазах появилось мягкое, доброе выражение.

Потом она повернулась к Гамашу, и перед ее мысленным взором побежали заголовки газет, один отвратительнее другого. Материалы Enquête[39] по телевидению. Вопросы, выкрикиваемые старшему суперинтенданту репортерами, окружившими его. Почуявшими кровь и потроха. Надеявшимися прыгнуть на него через ограждение и наброситься со своими острыми вопросами и двусмысленными намеками.

Они заявляли, что новый глава Квебекской полиции не на своем месте. Он некомпетентен. Может быть, он хороший человек, однако его лучшие годы позади. И может быть, начали поговаривать в последнее время, не такой уж он и хороший. При нем преступность расцвела пышным цветом. Может, он в доле, как и его предшественник.

Гамаш принимал все это и кое-что другое. Но именно на это он и надеялся. Он умышленно создавал образ Квебекской полиции, как и свой собственный. Картель должен был уверовать, что от него не исходит никакой угрозы.

Квебек превратился в Додж-Сити, а Маршал Диллон[40] дремал.

Но он не дремал. Он ждал. И ждал. И тихо копил силы.

Судья Корриво поняла кое-что еще: старший суперинтендант не одинок в этом деле. Его план не мог осуществиться без участия по меньшей мере нескольких старших офицеров. Небольшой группы мужчин и женщин.

Маленькой. Но мощной.

– Вы знаете, кто глава картеля? – Судья Корриво уставилась на Гамаша. – Конечно знаете. Это обвиняемое лицо? – Она задумалась на секунду и покачала головой. – Какая-то бессмыслица. Обвиняемое лицо пришло к вам с признанием в убийстве, верно? Если только вы не лжете.

Она перевела взгляд с Гамаша на Залмановица.

– Нет-нет, именно обвиняемое лицо убило Кэти Эванс, – заверил ее Гамаш.

На сей раз Барри Залмановицу удалось убедительное выражение лица, свидетельствующее о его непричастности. Но он был удивлен.

Еще одна ложь, причем такая, которая теперь, вероятно, не имела значения. Столько дерьма летало вокруг. Так зачем лгать попусту? Он вспомнил тихий разговор Гамаша и его заместителя несколько минут назад.

Он вспомнил, как Гамаш осел на скамью и опустил голову.

Конец был не за горами. Он уже наступил. Дьявол находился среди нас.