Стеклянные дома - Луиза Пенни (2019)

Вся деревня вздохнула с облегчением, воспряла духом. Даже солнце пыталось пробиться сквозь промозглый туман.

Они почти привыкли к присутствию этой фигуры на лугу, как привыкли к запаху навоза, доносящемуся с полей. Навоз был необходим. Он приносил пользу. Но приятней от этого не становился.

И вот кобрадор, воплощенная Совесть, исчез. Великого обвинения, вокруг которого завертелась вся жизнь маленькой деревни, больше не было. Все стало по-прежнему.

Мирна набрала полную грудь воздуха и выдохнула. Теплое облачко в прохладном утреннем воздухе.

Арман улыбнулся. Он чувствовал то же самое. Впервые расслабился за последние дни.

– Вы думаете, он получил то, за чем приходил? – спросила Мирна.

– Вероятно, иначе зачем ему уходить? Если он был готов претерпеть побои от месье Маршана, то трудно представить, что могло бы вынудить его вдруг сдаться.

– Интересно, как выглядит успех с точки зрения кобрадора? – спросила Мирна.

– Я тоже думал об этом, – отозвался Арман. – Для современного, который в цилиндре, это знание того, что долг возвращен. Финансовая транзакция совершена. Но тут мы имеем дело с долгом совсем иного рода.

Мирна кивнула:

– Ладно, на самом деле мне хочется узнать, к кому он приходил и по какой причине. Вот, признаюсь.

– Ну что ж, это совершенно естественный интерес, – улыбнулся Арман.

– Вам тоже интересно?

– Может быть, немного любопытно.

Какое-то время они шли молча.

– Не просто любопытно, Арман. Тут что-то другое. Совесть ушла.

– А это означает, кто-то здесь остался без нее. Наверное.

Никто из них не стремился развивать эту мысль. Оба хотели насладиться мгновением. В особенности свежим ноябрьским утром с его повисшим в воздухе дымком из печных труб. С неярким солнцем и прохладным туманом, несущим терпкий запах влажной земли и сладковатый запах сосен.

– «…И за яблоневою листвою, – произнесла Мирна, наблюдая за Анри и Грейси, играющими между соснами, – детей, которых не видно… Лишь слышно их, полуслышно в тиши…»[22]

– Мм, – промычал Арман. Ее чавкающие шаги рядом ничуть не раздражали, задавали ритм. Словно успокаивающий метроном. – Томас Стернз Элиот.

На луг возвращались все новые и новые птицы, и теперь Анри катал Грейси по мокрой траве, а она бешено мотала хвостом и делала вид, что отталкивает его своими короткими ножками.

– «Литтл Гиддинг»,[23] – сказала Мирна.

Он подумал, что она имеет в виду Грейси, у которой вот-вот начнется легкое головокружение, но потом понял, что Мирна называет поэму, строки из которой цитировала.

– А ведь я был там, – сообщил он.

– В Литтл Гиддинге? – переспросила Мирна. – Это реальное место? Я думала, Элиот его придумал.

– Нет, это деревня неподалеку от Кембриджа. Ха, – произнес он, улыбаясь.

– Что такое?

– Население Литтл Гиддинга – около двадцати пяти человек. Немного похоже на то, что мы имеем здесь.

Они прошли еще немного по тихому миру.

– «…И все разрешится, – процитировал он строки поэмы, – и сделается хорошо…»

– Вы в это верите? – спросила Мирна.

В поэме говорилось об обретении покоя и простоты.

– Верю, – ответил Арман.

– Это ведь Юлиана Норвичская первая сказала: «Все будет хорошо, и все, что ни будет, будет хорошо».

Резиновые сапоги продолжали хлюпать с успокоительным ритмом, отчего слова и мир сливались воедино.

– Я тоже верю в это, – сказала Мирна. – Трудно не верить в такой день.

– Самое важное верить в это в разгар бури.

И Мирна вспомнила, что, хотя поэма Элиота говорит об обретении мира, она появилась только после пожара. Страшного очищения.[24]

В «Литтл Гиддинг» рассказывалось и о гонимом короле. Мирна посмотрела на своего спутника и вспомнила их разговор предыдущим вечером. О совести.

У них был свой гонимый король. На самом деле они все были гонимы.