Ненастоящие - Лена Обухова, Наталья Тимошенко (2019)

Ваня посмотрел на него, затем перевел взгляд на Войтеха, так и не прикоснувшегося к блинчикам, которые теперь заветривались, хотя предназначались не ему. Только продукт перевел, гад!

– Некоторым я бы профилактически хоть кулаком двинул бы, – проворчал он.

Войтех усмехнулся и демонстративно отрезал кусочек.

– Ты продолжай, – предложил он. – Что ты там услышал?

– Голоса. Сначала не мог понять, откуда они доносятся. Вроде как и не в палате, но и не за дверью. Даже посмотреть вышел, но был пойман очаровательной медсестрой и с трудом отказался от укольчика. А потом понял: из розетки!

– В смысле? – удивилась Саша.

– Ну когда розетки парные, если ты говоришь в нее или рядом с ней в одной комнате, то во второй неплохо слышно. Я слышал просто разговоры больных в другой палате.

– Вот Ванька и решил, что все дело в этом, – перебила брата Лиля. – Кто-то просто планомерно довел Андрея до убийства. Но я проверила: та палата, в которой все и произошло, находится в конце коридора. За одной ее стеной – лестница безо всяких розеток, за другой – кабинет главврача, который на ночь запирается, и ключ есть только у самого главврача. В ту ночь, когда все произошло, там никого не было.

– А что говорили эти голоса? – уточнил Войтех, доедая блинчик под гневным взглядом Вани и даже начиная наслаждаться этим.

– Сосед утверждает, что их хорошо слышал только сам Андрей, остальные не могли разобрать слов. Просто невнятное бормотание.

– Это немного напоминает то, что узнали и мы, – заметил Дементьев.

Все тут же заинтересованно повернулись к нему.

– Вот козел! – услышал Войтех совсем рядом едва различимый шепот.

Он удивленно посмотрел на Ваню:

– Что?

Тот невинно хлопнул ресницами:

– Что?

– Ты что-то сказал?

– Я молчал.

Не то чтобы Войтех сильно удивился. От Сидорова он порой слышал и более обидные вещи, но все-таки обалдел от наглости. Из-за какого-то блинчика. Однако решил как всегда проигнорировать, тем более остальные, судя по их виду, все равно ничего не услышали.

– До студенток мы дойдем чуть позже, они у нас последние на очереди, – сказал он Дементьеву, – давайте пока к бизнесмену. Иван, напомнишь нам подробности? Раз уж о Вареникове нам рассказывала твоя сестра.

Ваня положил в коробку пирожок, который уже успел ухватить, и откинулся на спинку кресла. Вставать к доске он не собирался.

– Лев Алексеевич Никаноров, сорок пять лет, бизнесмен, женат, двое детей. Слышал ли он голоса, нам неизвестно, поскольку все, кто мог об этом рассказать, мертвы. Коллеги по работе ничего такого не замечали. Говорят, он много нервничал в последнее время, а примерно за неделю-две до убийства стал совсем невыносим, несколько раз срывался на подчиненных. Он и раньше мог наорать на нерадивого сотрудника, но тут прям совсем озверел. Хотя незадолго до произошедшего встречался со старыми друзьями, ездили вместе на охоту, те не заметили ничего странного. Сказали, был вполне себе нормальным. Мне кажется, если бы с ним действительно что-то произошло, то люди, давно его не видевшие, заметили бы это в первую очередь.

– Согласен, – кивнул Войтех. – Значит, с ним что-то произошло буквально за неделю-две до убийства, уже после того, как он встречался с друзьями. А что у вас? – спросил он у Дементьева.

– У нас студентка, которая задушила двух своих соседок, а затем повесилась сама, – начал тот, после чего подробно пересказал все, что узнал в общежитии. – Так вот, девчонки из соседней комнаты утверждают, что погибшие частенько придирались к ним, говоря, что они громко разговаривают по ночам. Хотя они говорили тихо или вообще спали. И, кстати, такое началось тоже буквально за неделю до трагедии. Вот я и думаю, что, если все наши убийцы слышали какие-то голоса? Никаноров, Вареников, Старцева.