Шарко - Франк Тилье (2019)

– Молчи, потом поговорим. Робийяр ждет меня в машине, мы везем ее на Орфевр. Она видела меня и слышала мой голос, но ноль реакции. Значит, она уже сбежала, когда я появился в ту ночь у Рамиреса. Но вот ты не должна с ней пересекаться, – возможно, вы обе были в доме в один и тот же момент. Пусть Николя привезет тебя на Орфевр, а потом сошлись на проблему с детьми, я не хочу, чтобы ты там показывалась. Мы будем допрашивать ее в кабинете Маньена, он уехал в Дижон и не объявится раньше вечера. Повесив трубку, скажи Николя, что мы выудили рыбку и что тебе позвонили из детского сада из-за Жюля. У него температура. Я пошел.

– Погоди…

Но он уже дал отбой. Люси сделала глубокий вдох и подошла к Николя, который смотрел на нее вопросительно.

– Это был Франк. Девушка у них.

Николя снялся с места и решительным шагом направился к машине.

27

Мелани Мейер потребовала не адвоката, а врача. Шарко и Николя терпеливо ждали у двери одной из камер для задержанных, которые располагались в конце коридора, в дюжине метров от их кабинетов. Франк в молчании разглядывал молодую женщину через плексигласовое окно – бледную, худую, похожую на настоящий труп. С бегающими глазами, она дрожала перед врачом из срочной медико-судебной службы.

Николя осмотрел Шарко с головы до пяток:

– А как же твой костюм для торжественных случаев? Никогда тебя без него не видел после задержаний, даже если тебе приходилось заезжать домой. Да еще рубашка на тебе просто срам. Что это?

– Собачьи лапы. Больше ты меня в том костюме не увидишь, швы на брюках в конце концов лопнули. С возрастом немного набираешь вес, и не всегда там, где хотелось бы. Но это не беда, как говорит Люси, он был совсем уж старым.

Николя кивнул и глянул на выходящего медика.

– Я подпишу вам бумагу с разрешением на задержание. Физически она не очень в форме, но выдержит. А вот с психологической точки зрения у этой молодой женщины явно проблемы. Послушать ее, так она на антидепрессантах, и я охотно верю, учитывая, как ее трясет. Вроде бы она давно страдает анемией, из-за чего несколько раз лежала в больнице. Я проверю. Говорит, что ничего не сделала и ее должны отпустить.

– Конечно. Мы подадим ей выпечку и немного шампанского.

– Приглядывайте за ней. Если оставите больше чем на двадцать четыре часа, я проверю, все ли в порядке.

Когда врач отбыл, Николя зашел и крепко взял ее за руку:

– Мы о тебе позаботимся.

Он отвел ее в кабинет Маньена и силком усадил на стул. Шарко чувствовал, что Николя готов взорваться и нервы у него на пределе. Он затворил за ними дверь и включил магнитофон.

– Знаешь, почему ты здесь? – спросил Николя.

Втянув голову в плечи, она затрясла ею, не разжимая губ. Запястье ее левой руки обвивало кольцо коричневых струпьев. По всей видимости, следы наручников с зубами, как у пираньи.

– Я понимаю, – продолжил Николя. – Столько есть тем для разговора, что ты задаешься вопросом, о чем именно пойдет речь. Давай усложню тебе жизнь: ты задержана в рамках расследования, ведущегося по факту умышленного убийства некоего Жюльена Рамиреса. А теперь скажу проще, на случай, если ты не все поняла: ты в полном дерьме.

Он начал кружить вокруг нее. Медленно.

– Будем действовать по порядку. На самом деле в данный момент слесарь взламывает дверь твоей квартиры вместе с одним из моих коллег, типом, смахивающим на бульдозер. Если там есть что найти, лучше скажи нам заранее, пока он не вернулся, идет?

Вместо ответа она только еще больше сжалась. Николя открыл досье на столе и бросил ей несколько фотографий. И заставил ее как следует рассмотреть труп Рамиреса. Она отвернула голову со слезами на глазах.

– Вижу, ты его узнала. Твоего приятеля нашли в паршивом виде. Пуля в горле, двадцать одна рана, и внутри каждой резвились пиявки. Неплохой подарочек, без которого мы, копы, вполне бы обошлись. Можешь нам объяснить?