Шарко - Франк Тилье (2019)

– Что касается проникновения, все просто: взломана входная дверь. Соседи ничего не слышали. По всей видимости, ничего не украдено, только переворошили все бумаги в кабинете Вилли. Хотя, как говорит отец, у сына всегда был бардак, поэтому невозможно определить, сунулся ли взломщик в его кабинет.

– Рамирес пытал и убил Кулома в водонапорной башне, потом поехал и проник в дом, чтобы что-то там забрать, не иначе, – сказала Люси.

– Другое странное обстоятельство: на всех зеркалах в доме, без исключения, трещина по всей высоте в форме зигзага, как от молнии. И все электрические лампочки разбиты, от подвала до второго этажа.

Шарко просмотрел по одной все цветные распечатки. Разбитые зеркала, расколотые лампочки… Существовала очевидная связь со светом. Он вспомнил зеркало в подвале Рамиреса, тоже разбитое. Связь с сатанизмом? Они сосредоточились на фотографиях кабинета Вилли. Стопки книг, разбросанные повсюду бумаги. Стены сплошь в афишах фильмов, полно всяких фигурок и статуэток. Он по одной передавал распечатки Люси.

– Не вижу компьютера…

– У Вилли был лэптоп, как сказал отец. Так удобнее, если ты сценарист. Судя по рассказу почтальона, ничто не указывало на присутствие Вилли в доме на протяжении последних дней перед взломом. В последний раз он видел, как тот приехал много недель назад. Накопилась куча почты, машина стоит в гараже, мусорные баки пустые.

Шарко подумал о маршруте Рамиреса в ту ночь. Он четко спланировал свой путь после убийства. Возможно, из-за вырванных у жертвы признаний ему нужно было забрать какой-то предмет, документ или компьютер?

– Короче, вернувшись во Францию, отец попытался дозвониться сыну, но впустую. Он заполнил бумаги, поменял входную дверь и вернулся обратно к своим профессиональным обязательствам.

– Уехал обратно? Так и не узнав ничего о сыне?

– Вилли не подавал признаков жизни уже несколько месяцев и почти не отвечал на послания родителей или же отвечал, но с большим запозданием. На этом все могло бы и закончиться, но отец позвонил жандармам неделю спустя, чтобы узнать, как они продвигаются в поисках Вилли Кулома. И тут обозначилось серьезное недоразумение: не поступило никакого заявления о тревожном исчезновении, а значит, жандармы…

– …И пальцем не пошевелили.

– В точку. Никто не искал Вилли. А отец встревожился только потому, что ему позвонила некая Жюльетта Делормо, которая хотела узнать, нет ли у этого самого отца известий о Вилли. Улавливаете?

Шарко почесал правый висок, устремив взгляд на почеркушки и стрелки в блокноте коллеги. Люси кивнула:

– Более-менее. Подводя итог: незаконное проникновение, сын, живущий в доме родителей, но не постоянно из-за работы, его отсутствие, которое никого не обеспокоило, во всяком случае поначалу… И эта Жюльетта, кто она?

– Приятельница или подружка, не знаю. Вроде они познакомились давным-давно, на режиссерских курсах в школе кино в Сен-Дени. Больше пока почти ничего не известно.

Шарко уткнул палец в номер мобильника:

– Это номер той девушки?

Леваллуа кивнул. Франк забрал листок и посмотрел на Люси:

– Поговори с Маньеном, пусть сам сообщит дижонским жандармам, что личность жертвы из водонапорной башни установлена и предупредит отца, чтобы тот вернулся во Францию. И мне бы хотелось, чтобы его кабинет прочесали сверху донизу. Проследишь?

– Считай, сделано.

– Отлично. Жак, возьмешь на себя тот садомазо-клуб, «B & D бар», там познакомились Мейер и Рамирес, и там же этот… Вилли Кулом проник в среду сатанистов, я так думаю. А я займусь девушкой.

32

– Франк? Это Шене. Мне Белланже написал ночью по поводу пиявок, вот я и звоню.