Шарко - Франк Тилье (2019)

Шарко только что проехал мимо Стад-де-Франс в направлении киногородка в Сен-Дени. Студии Люка Бессона[38]. Час назад он оставил сообщение на мобильнике Жюльетты Делормо, и она перезвонила ему через четверть часа. Они назначили встречу в одной из студий. Шарко только сказал, что хотел бы поговорить о Вилли, не добавив никакой информации.

– Я за рулем, но внимательно слушаю.

– Помнишь болячки на коленках, когда мы были маленькими? Они образуются из-за коагуляции. При соприкосновении с воздухом кровь теряет свою текучесть из-за тромбоцитов, которые склеиваются друг с другом и затвердевают за несколько минут. Очень эффективная система, останавливающая кровотечение. Но только если в крови нет антикоагулянта…

Звук жевания. Шене воспользовался паузой, чтобы перекусить.

– Спасибо за разъяснение. И что?

– Пиявки вырабатывают гирудин, один из самых мощных антикоагулянтов в мире. Они его выделяют естественным образом, когда закрепляются на коже, иначе они не могли бы питаться. Нескольких капель их слюны достаточно, чтобы сохранить в жидком состоянии кучу литров крови.

– Так вот для чего Рамирес их разводил? Ради гирудина?

– Логичное предположение. Ты их стимулируешь, собираешь слюну, и дело в шляпе. Некоторые фармацевтические предприятия тоже их разводят. Это называется гирудиноводство.

– А чтобы стимулировать, их нужно кормить. Отсюда и кошки, которые служили источником крови.

– Именно. А учитывая количество пиявок и кошек, которых вы нашли в его саду, он должен был накопить немало гирудина, и начал он не вчера. Этим можно сохранять десятки литров крови в жидком виде. Парень играл не в любительской лиге, если ты понимаешь, о чем я.

Десятки литров… Шарко попытался представить себе эту сцену: Рамирес в подвале, вооружившись скальпелем и пузырьками, отрывает пиявок от их несчастной жертвы, чтобы тщательно собрать их слюну и поместить в резервуары. И так месяцами, годами. Начал ли он заниматься этим в самом начале зарождения клана? В его мозгу возникла еще одна связь.

– Без гирудина Рамирес не смог бы изъять кровь Вилли Кулома, так?

– Кто такой Вилли Кулом?

– Жертва из водонапорной башни, его идентифицировали сегодня утром.

– Тогда да. Ну, или почти. Скажем, он смог бы ее изъять, но ни хранить, ни пить позже. Без антикоагулянта кровь очень быстро свернулась бы и приклеилась к сосуду крепче цемента. Я смотрел судебно-медицинские отчеты по Кулому, так что общая схема мне кажется очевидной: с одной стороны, ты спускаешь кровь, с другой – ты заполняешь ею контейнеры, в которых уже содержится некоторое количество ранее собранного гирудина. Это не позволяет ей сворачиваться и портиться.

Шарко притормозил и припарковался у обочины. В голове у него крутилось то, что Люси рассказывала о синдроме Ренфилда и жажде крови у Рамиреса, но он хотел выслушать мнение эксперта:

– Ты знаешь, откуда у него потребность пить кровь?

– Может, это связано с его сатанинскими убеждениями? Или ему просто нравилось? Некоторые подсаживаются на ее вкус и время от времени выпивают стаканчик, как ты выпиваешь бокал красного. В сущности, есть куча причин, объясняющих поглощение крови. От чистого фетишизма до вампиризма, не говоря уж о патологиях психического характера…

Шарко припомнил мерзкие истории определенной категории серийных убийц, которые пили горячую кровь своих жертв. Ричард Чейз, Петер Кюртен – настоящие вампиры. После собственной крови и крови животных начал ли Рамирес испытывать тягу к человеческой крови? Кровожадный псих? Как сказал медэксперт, вампир нашего времени?

– Я еще не закончил, Франк. Я внимательно изучил фотографии тела Кулома, и меня поразило еще одно: тот способ, которым действовал Рамирес, чтобы изъять кровь жертвы. Он ничего не оставил на волю случая.

– В каком смысле?

– С одной стороны, он работал с артериями, а не с венами. Ты знаешь разницу?

– Что-то связанное с кислородом?