Без выбора - Марина Кистяева (2018)

- Спасибо, - Вита заставила себя поблагодарить. Побудет немного послушной девочкой, с неё не убудет.

- С чего такая сговорчивость, Губастая? Ночь пошла тебе на пользу?

Услышав обидное прозвище, сразу же захотелось выплеснуть содержимое чашки на ненавистное, нагло улыбающееся лицо. Ему весело, забавляется.

- Было время подумать, - давя в себе порывы, сказала Вита и, натянув платье пониже, поджала колени к груди. Такая поза за столом – полное отсутствие культуры, но до чего же она удобная.

Вита любила сидеть именно так – поджав колени. Создавалось ощущение уюта и защищенности. Первые недели, когда умерли родители, и её передали в клан Багровских, она могла сидеть в этой позе часами, раскачивая себя из стороны в сторону.

Роману её жест не понравился. Нахмурился, взгляд потяжелел.

- Почему босая?

- Что? – Вита думала, что он будет глумиться, пройдется по её воспитанности, а он уставился на её голые ступни. Сердито. Отчего у Виты сработал инстинкт самосохранения, она сразу же поджала пальчики на ногах.

- Почему без обуви? – продолжая хмуриться, бросил он. – В доме кафель. Плюс у тебя нога больная. Застудишь незажившие связки, проблем потом не оберешься.

Вита сделала глоток, потом ещё один.

Чтобы не совершить глупость, протянула руку и взяла конфету, где успела рассмотреть миндаль. Закинула её в рот, и снова сделала глоток крепкого кофе.

- Я хотела бы сказать: раз такая я проблемная, то, может, и не стоит со мной возиться, Багровский? Не стоит закупать мои любимые конфеты, фрукты. Не стоит заставлять меня носить платье. Не стоит якобы проявлять беспокойство о моем здоровье. Но я не буду говорить ничего подобного, Роман. Лучше съем ещё одну конфету. Они очень вкусные, за них спасибо.

Вита не смогла отказать себе в удовольствии посмотреть, как меняется выражение лица Багровского. Сначала оно ожесточилось, желваки на высоких скулах заходили, в темных глазах появились зачатки бури. Зато стоило ей сгладить слова, Роман расслабился. Или это произошло после того, как она назвала его по имени?

Бред, конечно. Глупость.

Чего только с утра не покажется…

- Правильно мыслишь, Губастая, и правильно умеешь расставлять акценты. Нравятся конфеты – кушай.

- А если я их съем очень много и поправляюсь?

- Не поправишься.

- Откуда такая уверенность?

Роман уперся ладонями в ребро стола, нависнув тем самым и над Витой. Девушка снова поджала пальцы на ногах. От мужчины не пахло ненавистным алкоголем, словно он и не пил несколько часов назад. Зато повеяло арктической свежестью и луговыми травами. Абсурдная ассоциация, но ему шло.

Вита напряглась. Ей не понравилось, что он приблизился, того и гляди перегнется через стол и снова схватит ее. Вот она про то и думала – слишком сильный. Его физическая мощь не навевала мысли о защите. Лишь о том, что он может применить её в отношении Виты.

От Романа исходила агрессивная аура. Вита даже готова была поклясться, что в данный момент он сдерживается. От чего? Она ведет себя хорошо, конфеты ест, кофе пьет. Что ему не нравится?

Даже ни разу не съязвила, не высказала всё, что она думает об этом мерзавце и его окружении. О собственном положении в его доме.

Вита сделала ещё один глоток.

Её от Романа отделяло меньше метра.

Какие же у него широкие плечи… Если она к ним прикоснется, что испытает? Сможет не выказать полное отвращение?

- Я знаю о тебе всё, Вита. Даже больше, чем ты сама.

- Верю, - Вита всё же не удержалась от язвительной гримасы. – Тебе обо мне докладывали на протяжении пяти лет. Не пойму только, зачем и для чего.

Атмосфера в воздухе резко изменилась. Сгустилась. Такое ощущение, что кто-то перекрыл кислород. Он начал тяжелеть, оседать на плечи Виты. Девушка даже не поняла, что именно произошло.

Да что такое…

- Тебе сказать, зачем? И почему?