Ангелы не умирают - Екатерина Оленева (2017)

— Что-то ты сегодня злой, братец?

— Может быть потому, что я действительно зол, сестрица? Сколько раз я просил тебя не вмешиваться в мои дела! Какого чёрта ты сделала то, что сделала?

— Убийство Кинга не твоё дело. От начала и до конца — моё.

Катрин избегала нашего с Синтией общества. А поскольку Кристалл-холл её явно пугал, она предпочитала дожидаться меня на улице. Выглядела моя невестушка скорее потерянной, чем сердитой. И ещё — откровенно несчастной.

Но что поделать, если я не в состоянии её осчастливить?

В действительно между мной и Синтией не было того, что она себе воображала (краем глаза или сознания, чёрт разберёт, я улавливал витающие в её сознании не слишком привлекательные образы).

— Вы, наконец, расстались? — холодно спросила она, поворачиваясь ко мне.

Я молча кивнул, обдумывая, как поделикатней сообщить о случившемся.

Так ничего и не придумав, брякнул с деликатностью топора.

— Звонила Линда.

— Что-то случилось?

Ну, это очевидно. Стала бы она мне звонить просто так? Дражайшая Линда Филт терпеть меня не могла и не делала из этого тайны.

— Если верить её словам, Рэй Кинг мёртв.

— Что? Вот так просто?

— Хм-м? Ты тоже об этом подумала? Сомнительно, правда?

— Более чем.

Ну хоть в чём-то мы с друг другом согласны.

— Но всё не так радужно, как ты себе представляешь. Перед смертью (если таковая действительно состоялась) Рэй Кинг приказал похитить твою драгоценную Мередит.

— Что?!.

— Мне повторить?

— Нет. Спасибо. Я и с первого раза прекрасно расслышала. И что дальше?

— Дальше? — пожал плечами я. — Дальше мы едем к Линде и разбираемся со всем на месте.

Дважды повторять предложение не пришлось. И через час мы подъезжали к особняку Филтов, с виду похожий на счастливый семейный домик для рекламы семейный ценностей. Уютное такое гнёздышко. К слову, вопреки уверениям экстрасенсов вовсе не всегда дома готовы поведать о своём прошлом. Этот как минимум пережил уже три смерти. И что? Как был пряничным домиком, так и остался.

Мне хотелось помедлить. Я не уверен, что готов был убедиться в подлинности смерти Рэя. На сердце было горько и больно.

Пока не видишь человека мертвым, он для тебя жив. Толкнув перед собой дверь, я перешагнул порог дома Линды.

Пряничный домик выглядел уютным и изнутри тоже, однако несмотря на эту пряничность атмосфера в нём организовалась гнетущая.

Линда сидела в кресле с отрешённым, замкнутым я бы даже рискнул сказать, злым лицом.

Серена Сангрэ (я никогда прежде даму не видел, но раз Линда упоминала о компании этой особы, следовательно, передо мной она и была) расположилась прямо на ковре, рядом с неподвижным телом Рэя.

Он выглядел бледным, как поломанная кукла. На фарфоровую куклу и походил. Бледность его кожи вполне могла поспорить с белым шёлком.

Рэй выглядел неподвижным и от него словно веяло холодом. Но мне, с нашим фамильным чутьём достаточно было одного взгляда в его сторону, чтобы понять — Кинг в глубоком обмороке, его терзает боль, внутрь которой он попал как в клетку. Он утонул в ней и не мог выплыть. Но он был жив.

Я выдохнул с облегчением.

— Ну что, дамы? — фыркнул я. — Уделали парня? Всегда знал, что тот, кто называет женщину беспомощной, мягко говоря, плохо владеет информацией или женщину видел только на картинке. В нашем случае поговорка: «Где чёрт не сладит, там бабу пошлёт», — обретает прямое значение. «Дед бил-бил не разбил, баба — била-била, не разбила. А тут Синтия пробежал, яду подмешала, Кинга завалила.

Забавная штука жизнь. А женщины в ней ещё забавней. Все три дамы — Линда, Серена и Кэтти смотрели на меня так, будто Кинга убил я. А потом ещё и поглумился над его святой памятью.

— А мне всё это разгребать, — вздохнул я, отчасти притворно, отчасти искренне.

— Что ты собираешься делать? — спросила Серена.