Ангелы не умирают - Екатерина Оленева (2017)

— Ты хочешь, чтобы я сделал это прямо здесь? — брезгливо поморщился Ливиан.

— Именно.

— Почему?

— Я тебе не доверяю, — ухмыльнулся Рэй. — Вдруг ты чего-то не доделаешь, а эта прыткая красотка станет потом всюду утверждать, что не только отец, но и сыночек слабы в проявлении мужской силы.

— Ты больной на всю голову.

— Правда, что ли? — продолжал зубоскалить Рэй.

Ситуация конечно же наметила тенденцию к лучшему. Один, в данном случае, куда лучше двух десятков, спору нет. Но когда тебя собираются прилюдно отыметь это тоже не фонтан.

«Просто сожми зубы и терпи», — приказала себе Линда. — «Выбора всё равно нет».

Скользнув по лицу Рэя ненавидящим взглядом, Линда на ватных ногах двинулась в указанную ей сторону. Ливиан тоже, судя по всему, восторга от предстоящего не испытывал. Это радовало.

— Надеюсь, ты не стыдлива? — тихо выдохнул он, беря Линду за руку и толкая к стене, закрывая от многочисленных любопытных, похотливых, насмешливых и просто безразличных взглядов.

— А если стыдлива? Что тогда?

— Тогда ничего, — кивком отбросил он упавшую на глаза чёлку.

Адреналин, кипевший в крови, ушёл. На смену ярости, гневу, истерике пришло странное, но в какой — то степени спасительное отупение.

Запас человеческой прочности столь велик, что остаётся только удивляться.

Ещё вчера, кто бы Линде рассказал о возможности такой, прямо сюрреалистичной, ситуации, она бы с уверенностью утверждала, что не вынесла бы ничего подобного. Такое унижение немыслимо. И переживать его, наверное, даже и не нужно.

Но когда судьба тебя ставит перед препятствием и не оставляет выбора, ты просто закрываешь глаза, смиряешься и плывешь по течению. Она исчерпала все бывшие в её запасе средства защиты. Если бы продолжила истерику дальше, не факт, что Рэй не решил бы вернуться к первоначальному варианту где «все — все — все с ней одной». Ливиан был лучшим из худшего.

Сжав зубы, Линда заставила себя стоять спокойно и не сопротивляться.

Она пыталась себя уговорить, что всё не так уж и плохо. Он не стар, не толст, в иной ситуации его легко было бы счесть привлекательным. Даже пахнет дорогим парфюмом.

В действиях Ливиана нет садисткой грубости, желания её унизить.

Весьма вероятно, он, как и сама Линда, просто делает то, что должен. И, в сложившейся ситуации, нужно отдать ему должное, делает со всей возможной в этой ситуации деликатностью.

Когда рука Ливиана, скользнув к Линде в трусики, попыталась немного приласкать её, она дёрнулась, зашипев рассерженной кошкой:

— Это лишнее!

— Предпочитаешь на сухую? — индифферентным голосом поинтересовался он.

— Заканчивай с этим поскорее!

— Нравится роль мученицы? — хмыкнул он, в то время как его пальцы со знанием, умело делали своё дело.

Никакого неземного удовольствия Линда, естественно, не получала. Обстановка не располагала. Но её неудобство и дискомфорт были большей частью духовного плана. Физически боли она не ощущала.

Ливиан был бережен и аккуратен, осторожен и при этом методичен, как машина. На счастье, или на беду, но проблем с его потенцией у них не возникло.

В жизни Линды до этого было всего двое мужчин. Ни с одним из них дело до оргазма так и не доходило. По сути, когда отношения достигали определённой стадии, Линда просто делала то, что считалось правильным — она притворялась, изображая отсутствующую разрядку и считала это нормальным.

Считается, что у зрелой особи должен быть секс? Он был. Кто возразит?

С её стороны страсть слиянию никогда не предшествовала. Скорее, в действие приходила схема: надо — значит надо. Решение принимал разум, а не тело или чувства.

Секс казался Линде чем-то смешным, даже досадным, но тем, что терпеть можно и даже нужно, если собираешься строить отношения с мужчиной.