Ангелы не умирают - Екатерина Оленева (2017)

— И спрошу — не хочет ли она иметь свой дом?

— Да сколько угодно.

Со стороны, наверное, казалось, что у меня отменный аппетит. Однако есть, как всегда, приходилось через силу, через боль. Но что поделать? Нельзя уступать собственному организму, потакая его капризам, иначе он запросит только легкоусвояемую пищу — кровь. А вот фигушки ему!

Раздалась звонкая позитивная трель.

— Сотовый? — приподняла брови Катрин, намекая на необходимость ответить.

— Мой? У моего, вроде бы, другая музыка?

— Ты вчера развлекался тем, что менял её раз восемь.

— Правда? Чёрт! И где ж он лежит?..

Мелодия оборвалась. Потом принялась звякать по второму кругу. Когда я всё-таки отыскал мобильник на его экране высвечивался незнакомый номер.

— Слушаю.

— Альберт?

Голос был красивый, глубокий и низкий. Но я его не знал.

— С кем имею честь?..

— Имеешь честь? О! Любопытные вариант. Я и слов-то таких не знаю. Ты меня не узнал, сладкий мой?

Я закусил губу.

По тишине, воцарившейся на кухне, понял, что Катрин навострила ушки, усиленно прислушиваясь и пытаясь угадать, кто звонит? О чём разговор? Зуб даю, видимо, подозревала мою милую сестрёнку.

Опасаясь, что мои не слишком добрые и радостные чувства крупными буквами написаны у меня на лице, я повернулся к Кэтти спиной.

— Уже узнал. Ты так соскучился, что разыскал мой номер?

— Да на самом деле это пара пустяков. Но разговор не об этом. У меня для тебя новость.

— Почему меня это не радует?

Рэй рассмеялся:

— Я — Чёрный Плащ! Я обожаю портить людям настроение.

— Предлагаешь тебе посочувствовать?

— Предлагаю ужаснуться моему коварству и трепетать предо мной.

— Будет считать, что я так и делаю. По какому поводу должны оголиться мои нервы?

— По поводу твоего симпатичного адвоката.

— Ты о чём? — отбросил я шутливый тон, как стриптизёр — ненужные одежды.

— О Линде Филт. Не умно было ввязывать её в наши разборки.

— Я не… где она?!

— В моей тёплой компании.

— Не трогай её!

Про Катрин с её тонким слухом я в тот момент начисто позабыл.

— Буду, — довольно прозвучало их трубки. — Исключительно тебе в назидание. Ну и для собственного развлечения, конечно же так, самую капельку.

Перед глазами промелькнули недавние сцены. Сколько не пытался, так и не сумел их «развидеть».

— Чего ты хочешь? — спросил я, понизив голос.

— Я же уже сказал. Отдам твоего стряпчего моим парням. Пусть порадуются.

— Чего ты хочешь взамен на то, чтобы этого не делать?

Я очень старался не закипать. Смысла сейчас вопить и плеваться ядом как истеричная девица?

— Я сделаю это при любом раскладе.

— Зачем?

Я всё ещё старался не повышать голос.

— Затем, что могу и хочу. Чтобы ты понял, мальчик, кто в городе главный и больше не под каким предлогом не смел переходить мне дорогу. Или, как вариант, всё-таки её перешёл, объявив настоящую войну. А то что-то в последнее время развлечений совсем не стало. Скучно.

— Ты чёртов сукин сын!

— Конечно. Только жаль, что не имею радости знать ту суку, что произвела на свет наш милый щенячий выводок. Ладно, сладенький, если поторопишься, может, быть сумеешь отскрести то, что останется от твоей драгоценной адвокатессы от плит моего ангара. Жду тебя с нетерпением, красавчик.

— Рэй?..

Но в трубке слышались лишь короткие гудки. Связь была прервана.

С размаху в ярости я ахнул мобильник об стену с такой силой, что он разлетелся по комнате, брызгая пластиком и электронной начинкой.

— Что случилось?

Только услышав её голос, я вспомнил, что Катрин всё это время была рядом. Но сообщать ей о бедственном положении нашей дражайшей Линды я был не намерен. К тому, что она тоже встанет на хвост от переживаний никому легче не станет.

— Альберт? Что-то не так?