Черный пудель, рыжий кот, или Свадьба с препятствиями - Елена Михалкова (2015)

Олег с облегчением кивнул. Ужас, как сложно общаться с некоторыми!

– Во-первых, узнай все что можешь о завещании. – Предупреждая возражение, Макар вскинул руки: – Знаю, слишком мало времени прошло! Но все-таки уже могло что-то всплыть. Во-вторых…

Он задумался ненадолго и закончил:

– Во-вторых, попробуй узнать, где последние два дня находился Кожемякин.

– Иван? – недоверчиво уточнил Олег.

– Он самый. Ваш сосед.

3

Еще классиками было замечено, что не бывает вражды сильнее, чем вражда между старыми соседями по самому пустяковому поводу. Бабкин сравнил Сысоевых и Кожемякина с героями Шекспира, но Монтекки и Капулетти выглядели бы малышами подготовительной группы детского сада рядом с действительно серьезными игроками на поле мести и кровной вражды: Ниной Сысоевой и Иваном Кожемякиным.

Противостояние это началось очень давно. Но не тогда, когда молодая Нина отвергла ухаживания юного Ивана и предпочла лопоухого лейтенанта. А тогда, когда Кожемякин вырастил вдоль забора пять сливовых деревьев, затенявших соседскую клумбу с петуниями.

Эта небольшая вылазка на территорию противника переросла в полноценную войну. Уступать никто не желал. Сдаться? Да лучше сдохнуть на мусорной куче и быть похороненным под топинамбуром!

В этой войне было всякое. Сорняки одной стороны шли в нападение на участок другой. Им отвечали отряды колорадских хищников, мигрирующих по картофельным рядам. Кожемякин всерьез подозревал, что Сысоева по ночам перетаскивает на его роскошные кусты своих мерзких жуков. Он даже предположил, что в глубинах сысоевских подвалов выращиваются армии генно-модифицированных колорадских тварей! Полосатых демонов, устойчивых к опрыскиванию керосином!

Нина в ответ предложила пригнать Кожемякину психиатрическую бригаду по знакомству недорого.

«Ведьма!» – ругался Иван.

«Шизик со справкой!» – невозмутимо парировала Нина.

«Врешь! Нет у меня никакой справки!»

«А, так ты нелеченный!»

И Нина делала вид, что звонит в «Скорую».

– Алло! У нас тут случай буйного помешательства! Человек бегает в пижаме и обкусывает сырую картошку! Что? Да, прямо из земли! Скорее! Пришлите санитаров! И пусть захватят инсектицид.

Кожемякин на стену лез и сползал по ней, щелкая зубами.

Они устанавливали в стратегически важных местах трещащие вертушки, мешавшие соседу спать. Подманивали в палисадники врага оголодавших коз. Забрасывали снегом пять минут назад отрытую тропинку. То есть вредили друг другу упорно и не сдавая позиций.

Так продолжалось лет десять. Но понемногу противостояние приобрело характер холодной войны. Стороны устали и выдохлись.

– Здорово, сволочь! – приветствовала Нина соседа по утрам.

– Как дела, кикимора? – любезно осведомлялся Кожемякин.

Тишайший Петруша в грызне участия не принимал и обеими сторонами считался кем-то вроде безобидного представителя Красного Креста.

Так продолжалось до тех пор, пока Кожемякин за неделю до торжественного ужина не выгрузил на своем участке машину куриного помета.

Был ли это коварный замысел или случайность, истории не известно. Не известен также в точности объем привезенного удобрения. Но Нине, поутру вышедшей на крыльцо, показалось, что где-то рядом обкакалось примерно полторы тысячи кур. Дыханье у нее сперло, а перед глазами мелькнула прожитая жизнь.

Уцепившись за забор и впервые за сорок лет сожалея об отсутствии жабр, Нина, пошатываясь, добрела до соседа.

Иван, напевая песенку о ландышах, светлого мая привет, бултыхал в пластиковом бочонке палкой. Рядом выстроились в ряд еще десять бочонков.

– Ты что ж, сволочь, творишь! – прохрипела Сысоева, узрев эту картину.

– А чего? – удивился Кожемякин.

– Это! Вот оно! Убери его!