Теория зла - Донато Карризи (2019)

Где сейчас Майкл Иванович? Может, прячется среди этих лиц и наблюдает за ним? Может, еще раз хочет вдохнуть запах, который так и застрял в ноздрях у Бериша, – запах дыма и сожженной человеческой плоти? Спецагент подумал, что сам он вряд ли когда-нибудь забудет его.

– Бригада «скорой помощи», два-шесть-шесть, – объявил по рации мужской голос. – Что можете сообщить? Прием.

– У пострадавшего ожоги. Затрудненное дыхание, состояние тяжелое, но он до сих пор в сознании. Прием.

– Чем вызваны ожоги? Прием.

– Мы думаем, смесью химических веществ. Это поджог, дело рук пиромана. Прием. – Говоря по рации, Бериш случайно взглянул в зеркало заднего вида.

И увидел, как Хич вертится позади машины и громко лает.

Из-за сирен, а потом рации спецагент услышал это только сейчас.

– Горение, причинившее ожоги, прекратилось? Прием, – допытывался врач.

Но Бериш забыл о нем, сосредоточившись на том, что происходит позади патрульной машины.

– Сэр, вам понятен вопрос? Прием.

– Я перезвоню. – Спецагент прервал связь.

Положил микрофон на сиденье, выбрался из салона и обошел машину сзади. Хич заметался еще пуще, и Бериш понял, что пес указывает на багажник.

Он здесь, не иначе. Майкл Иванович спрятался, чтобы его не схватили. Он не мог выбрать более подходящего места.

Спецагент поискал глазами коллег, но никто не смотрел в его сторону. Он понял, что придется действовать в одиночку. Вытащил пистолет, изо всех сил стараясь крепче сжимать рукоятку. Другую руку протянул к багажнику. Скупым движением надавил на кнопку замка и одновременно прицелился.

Когда пасть из листового железа распахнулась перед ним, оттуда вырвались уже знакомые миазмы. Тело, испускавшее их, было обожжено меньше, чем тело Гуревича.

Человек, совершенно голый, был еще в сознании.

Это не был Майкл Иванович. Хотя на нем сейчас и не было мундира, Бериш припомнил, что встречал его по утрам в китайской забегаловке.

В единый миг динамика произошедшего ясно представилась ему, будто в голове прокрутили фильм. В финале он склонился, слушая, может быть слишком торопливо, бьется ли сердце у смертельно раненного полицейского. Но мало того, что оглушительно ревела сирена, – он приложил ухо не к той стороне груди. К левой.

Сердце у Situs inversus справа. И Бериш тут же поднял взгляд к дому, к пятому этажу.

50

Он поднялся с ковра в тот самый момент, когда Гуревич лишился чувств.

У воскресшего полицейского на губах застыла странная улыбка. Он сжимал в руке нож и глядел на нее так, как глядят на добычу, понимая, что она уже попала в капкан.

Перед глазами Милы разворачивалась какая-то нереальная сцена. Ошеломленная, она все-таки догадалась, кто таков этот живой мертвец.

В единый миг ей все стало ясно.

Майкл Иванович остановил патрульную машину и, нейтрализовав водителя, надел его мундир. Явился к двери Гуревича, переодетый полицейским, что сразу отметало все вопросы относительно причины столь позднего визита. Поджег его, но не сумел вовремя сбежать из дома. Услышав, что они с Беришем уже близко, порезал себе горло ножом, так чтобы вытекло достаточно крови, и притворился мертвым.

Лжеполицейский ладонью стер с шеи кровь – рана и правда поверхностная. Нож он отбросил, зато вытащил из кармана форменной куртки какую-то странную конструкцию. В пластиковую бутылочку, наполненную оранжевой жидкостью, погружены два проводка, торчащие из пробки и подсоединенные к коробке, заклеенной черным скотчем.

Мила сразу догадалась, что это зажигательное устройство.

Она могла бы застрелить Ивановича прежде, чем тот успел бы сделать хоть один шаг. Но вряд ли это дельная мысль, учитывая хитроумное сооружение у него в руках. Кто знает, нет ли там кнопки, которую пироман успеет нажать, даже падая.

Иванович по-прежнему улыбался.

– Огонь очищает душу, ты знала об этом?

– Стоять! – пригрозила она.