Красный Дракон - Томас Харрис (2010)

— В новостях сказали, что ФБР не смогло обеспечить охрану этого репортера.

— Ему следовало быть с Крофордом к тому моменту, как вышла «Тэтлер».

— В новостях его назвали Драконом.

— Да, так он себя и называет.

— Уилл, знаешь… Я хочу забрать Вилли и уехать отсюда.

— Куда уехать?

— К его дедушке с бабушкой. Они его давно не видели и будут очень рады.

— Вот как…

У родителей отца Вилли было ранчо на тихоокеанском побережье.

— Меня здесь постоянно в дрожь бросает. Вроде мы здесь и в безопасности, но почти не спим. Наверное, я так боюсь из-за того, что ты тогда учил стрелять, не знаю…

— Мне очень жаль, Молли.

«Знала бы ты, как жаль».

— Я буду по тебе скучать. И Вилли тоже будет.

Значит, она решила твердо.

— Когда вы едете?

— Утром.

— А как насчет магазина?

— Магазин хочет взять Эвелин. На осень я договор с оптовиками подпишу, буду получать процент с оборота, а она все, что сможет заработать.

— А как же собаки?

— Я попросила Эвелин позвонить в округ. Пусть там спросят, может, найдется добрый человек и возьмет… Мне очень жаль, Уилл.

— Молли, я…

— Если бы мое пребывание здесь могло тебя уберечь, я бы осталась. Но ты ведь сам не можешь никого спасти, значит, и я не могу тебе помочь, Уилл. Если мы туда уедем, тебе не надо будет думать ни о ком, кроме себя. А тот пистолет, Уилл, я в жизни больше в руки не возьму.

— А может, тебе в Окленд поехать, сходить на бейсбол?

«А, черт, не то я сказал. Что же она так долго молчит?»

— В общем, я тебе позвоню, — наконец сказала она, — или ты мне позвони туда.

Грэм чувствовал, что в его душе что-то рвется. У него перехватило дыхание.

— Давай я попрошу наших помочь тебе с переездом. Ты билет заказала?

— На чужое имя. Я подумала, что газетчики могут…

— Отлично. Я договорюсь, чтобы тебя проводили. Тебе не придется идти на посадку вместе со всеми. Из Вашингтона улетишь незаметно. Договорились? Я все устрою. Когда вылет?

— В девять сорок. Рейс сто восемнадцать «Америкэн».

— Отлично, значит, будь в восемь тридцать за зданием Смитсоновского института… где платная стоянка. Оставишь там машину. Тебя встретят. Наш человек должен, выйдя из машины, послушать часы, поднести к уху, поняла?

— Да, поняла.

— Кстати, у тебя пересадка в Чикаго? Я могу приехать в аэропорт…

— Нет. Пересадка в Миннеаполисе.

— Ох, Молли… Может, я приеду туда забрать вас, когда все кончится.

— Это было бы просто прекрасно.

«Просто прекрасно…»

— Денег у тебя хватит?

— Банк переведет мне по телеграфу.

— Какой банк?

— У «Баркли» есть отделение в аэропорту. Об этом не беспокойся.

— Я буду скучать.

— Я тоже, но ведь ничего, в общем, не изменится. Какая разница, откуда с тобой по телефону разговаривать. Вилли передает тебе привет.

— Я тоже ему передаю.

— Будь осторожен, дорогой.

Она еще никогда не называла его «дорогой». Ему это не понравилось. Ему вообще перестали нравиться новые имена: «дорогой», «Красный Дракон».

Сотрудник ФБР, дежуривший в тот вечер в Вашингтоне, любезно согласился организовать отъезд Молли.

Прижав лицо к холодному стеклу, Грэм смотрел, как далеко внизу накрываются пеленой дождя беззвучно двигающиеся машины, как серая мостовая при вспышках молнии внезапно озаряется сверкающим светом. На стекле остался след от его лба, носа, губ и подбородка.

Молли уехала. Молли с ним больше не было.

День кончился, впереди была только ночь, и голос человека, лишенного губ, будет винить его в своей смерти.

Подруга Лаундса гладила обгорелые остатки его рук.

«Здравствуйте, говорит Вэлери Лидс. К сожалению, я не могу сейчас подойти к телефону…»

— Да, к сожалению, — согласился Грэм.