Адептка в мужской Академии - Анна Завгородняя (2020)

Дорнан не мог понять силу той ярости и что-то чужеродное, выворачивавшее наизнанку душу, требовавшее вернуть Оливера назад, оставить рядом, присвоить себе.

Какой он глупец.

У мальчика есть тайна. И эту тайну, возможно, уже знает Хейл. Нет, определенно, знает. Они и ушли только для того, чтобы поговорить. А значит, в эту самую минуту, возможно, Оливер открывает все свое личное, этому оборотню. А он, Дорнан, оказался лишним. И ведь не пойдет за ними следом. Не станет подслушивать и подглядывать. Но все же, сделает кое-что, чтобы обезопасить мальчика.

Он выждал совсем немного. Затем тенью выскользнул за двери и направился по остывшим следам в сторону комнат, где разместился Итан.

За дверью оборотня было тихо и Блеквуд понял, что Хейл подстраховался от подслушивания. Защита была достаточно мощная и наложена весьма умело, но для некроманта не представляла препятствия. И все же, он сделал именно то, зачем пришел. И ничего лишнего.

Он тоже поставил защиту на покои своего недруга. Только ради адепта, который находился там. Да, Оливер решил переночевать со своим другом. У видимо, этим двоим было необходимо поговорить, обсудить нечто важное, что его, Блеквуда, ни коим образом не касалось. Но Дорнан злился. В самой глубине души, разрываясь от странного чувства собственника, у которого только что отняли нечто важное, дорогое. То, что принадлежало ему одному и никому больше.

Поднимая руки и бросая прочную защиту на каменные стены, он внезапно осознал, как называется то, что он сейчас испытывал. От чего мучился и едва не сходил с ума.

Жуткое ощущение. Обида, гнев, желание…

«Ревность!» — вспыхнула яркая мысль в голове.

Он ревновал. Мальчика к оборотню. Причем, ревновал так, как может только мужчина ревновать свою женщину. Свою половину. И от подобных мыслей хотелось вцепиться пальцами в волосы, рвать их от злости уже на себя самого. Никто не был повинен в том, что в его сердце появились эти извращенные пороки. Его тянуло к Оливеру Миллигану и он хотел его. Хотя и не совсем представлял, что бы сделал с мужчиной, окажись тот в его власти, в его объятиях.

Но именно сейчас, воображение рисовало жуткую и, одновременно, сладкую до дрожи в теле, картину, где он кладет руки на плечи Оливера, притягивает к себе и целует. И не было силы больше бороться и опровергать истину.

Дорнан опустил руки. На миг прислушался, не донесется ли тихий шепот или разговор. Но нет. Плотная стена магического заклинания не пропускала звуки. Только тишина дышала в пространстве, да легкий отголосок завершающегося праздника там, внизу.

В эту ночь убийца не придет. Почему-то Блеквуд знал это и был почти уверен в своем знании. Но еще он понимал, что мальчик теперь под ударом. Теперь он, а не Итан, и не сам Дорнан, цель неизвестного убийцы. Потому что только один человек сможет проникнуть в мир отражения. А значит, ему стоит быть начеку, а не грезить о своих извращенных фантазиях.

Дорнан постоял еще немного. Тишина владела пространством. Темная и густая. И в ней не было ничего. Даже отголоска опасности. Вот только Блеквуд не сомневался — опасность рядом. Да, пусть она сейчас не стоит за его плечом, но дышит в спину. Издалека. И у убийцы преимущество. Он знает больше.

Он знает почти все.

Дорнан сделал над собой усилие и пошел назад, к своим комнатам, слушая эхо собственных шагов и разрываясь от желания вернуться назад.

Прикосновение к Оливии едва не свело его с ума.

Ревность, черная, отчаянная, рвала душу на части, но когда прикоснулся к ней, подхватив на руки, ощутил, как все то темное, что просыпалось в нем, спряталось куда-то далеко. Не исчезло, но затаилось.

Зависть, жуткая, злая, охватила Итана. Он и помыслить не мог о том, что Оливия, эта сладкая, замечательная девушка, та, которую он хотел бы назвать своей, невеста другого.