Невеста Стального принца 2 - Валерия Чернованова (2020)

И тем не менее стоило рискнуть. Я и так в последнее время сама себя не узнаю. Чувство такое, будто катаюсь на эмоциональных горках с головокружительными виражами и смертельными поворотами: то злюсь, то ревную, то готова рычать и кого-нибудь покусать, а иногда, вот как сейчас, перед глазами темнеет от голода.

Не знаю, можно ли всё это отнести к первым признакам озверения, но как бы там ни было, мне просто жизненно необходим Теймен Вертальд.

Я едва дождалась появления Илсе с подносом и с жадностью набросилась на еду. Утолив голод, почувствовала себя немного лучше. Беззаботный щебет служанки, в который я вслушивалась, как в успокаивающую мантру, пока она помогала мне собраться, ненадолго отвлёк от тревожных мыслей. Правда, стоило снова остаться одной, как они вернулись и продолжили меня мучить.

Не желая маяться в одиночестве, спустилась в гостиную, надеясь убить время до поездки во дворец за разговором с Морсом или пообщаться с Одель и Винси. Видеть Паулину мне совершенно точно не хотелось. Что же касается Марлен… Но лучше не будем о Марлен.

Мне повезло, вейр обнаружился на своём излюбленном месте — дремал у камина на толстой шкуре, подсвеченной отблесками огня. Стоило мне войти в комнату, как он лениво повёл ухом, но глаза, как обычно, открывать не спешил.

— Как самочувствие? — убедившись, что мы одни, спросила я.

«Лучше, сиротка. Твоими стараниями и молитвами».

Приятно начинать день с хороших новостей.

Не знаю, какой шерт меня за язык дёрнул, но вместо того, чтобы оставить животное в покое, раз уж ему хочется спать, я поинтересовалась:

— Морс, а ты вчера, когда от меня ушёл, сразу отправился в покои его всемогущества?

«Так точно, цыпа. А что?»

— Да так, ничего, — ответила я как можно безразличнее. Заложив руки за спину, принялась прохаживаться по гостиной. От одного резного столика к другому. От обтянутого тёмно-зелёным бархатом кресла к такой же изящной кушетке. Обошла пуфик, понюхала цветы в вазе, потрогала малахитовую шкатулку, темнеющую на каминной полке из золотистого мрамора. После чего, не выдержав, повернулась к Морсу и добавила: — А что же герцог? Во сколько к себе вернулся?

Наверное, самое время стукнуть себя этой самой малахитовой шкатулкой. Вдруг мозги тогда встанут на место, и я перестану говорить и думать об этом деспоте.

«А то ты не знаешь, цыпа. Он же у тебя вчера остался».

Я промолчала. А что мне было ответить? Признаться, что мы опять погрызлись как кошка с собакой? И ладно бы погрызлись в буквальном смысле этого слова… Но это, кажется, опять из другой оперы.

«Ах вот оно что! — догадался по моей реакции дог. — Не у тебя он остался, а к другой невесте подался за теплом и лаской. И в этом нет ничего удивительного, цыпа. Ты только и делаешь, что рычишь на Мэда и пытаешься от него отбиться. А он, между прочим, пусть и Стальной лорд, но мужик всё же не железный. Сама виновата. Нечего перед ним в фурию превращаться, — ещё и упрекнул меня, дикая собака. — А вот интересно, кто же эта счастливица, удостоившаяся жарких объятий своего господина?»

Точно издевается.

— То есть вернулся он… — непонятно зачем продолжила я, теперь уже злясь на саму себя.

За то, что рот никак не закрывался. За неприятное щемящее чувство в груди и появившуюся на губах горечь. Разочарования или… Даже не знаю, как это называется.

«Только под утро», — закончил у меня в мыслях вейр, и я тихо усмехнулась.

На этом наш разговор прервался. Беззаботно чирикая, в гостиную вошли принаряженные Одель и Винсенсия. Следом за ними появилась леди ле Фэй, лицо которой, наверное, впервые за долгое время светилось улыбкой.

Марлен улыбается? Какие ещё нужны доказательства?

Что называется, всё с вами ясно.

— Доброе утро, Филиппа, — проворковала Ротьер, грациозно опускаясь на кушетку. — Ну что, готова принимать лавры победительницы от её величества?