— Не факт, что победительницей объявят меня, — ответила я, пытаясь заставить себя посмотреть на Одель и прекратить пялиться на Марлен.

— Если то, что ты нам рассказала, правда, у тебя очень высокие шансы, дорогая. — Ле Фэй подарила мне улыбку, отчего меня слегка перекосило. Приблизившись к окну, она устремила мечтательный взгляд на заснеженный сад, явно витая где-то в облаках.

Ну или, что более вероятно, в воспоминаниях. Свежих и горячих. Можно сказать, с пылу с жару.

Запретив себе думать о чужих горячих воспоминаниях, я отвернулась и увидела впархивающую в гостиную Паулину. Тоже чем-то довольную и светящуюся, как софит над полем во время футбольного матча.

Он что, и к ней вчера успел прогуляться? Видимо, одной показалось мало.

Мэдок Неутомимый. Ваше, блин, ненасытное величество.

Неутомимый и ненасытный явился сразу после Паулины. Обвёл свой цветник собственническим взглядом, поприветствовал нас скупым «добрым утром» и пригласил скорее вытряхиваться на улицу, чтобы втряхнуться в кареты и дружно покатить в королевскую резиденцию.

Пока завязывала ленты плаща, заметила, как Марлен бросает на этого Стального кобеля робкий, смущённый взгляд. Ресницы томно дрожат, на щеках румянец, нижняя губа призывно закушена. Как ещё локон не накручивает на палец — не представляю. В общем, безнадёжный случай.

Напомнив себе, что меня всё это не касается от слова «совсем», первой вышла на крыльцо, сбежала по ступеням и ринулась к карете. Хальдаг нагнал меня, прежде чем успела спрятаться от него в экипаже, распахнул дверцу и проговорил с таким холодом в голосе, что стёкла кареты тут же покрылись морозными узорами:

— Прошу, леди Адельвейн.

— Просить вы не умеете, — заметила, покосившись на герцога. — Только приказывать.

И бегать по бабам.

— То же самое могу сказать и о вас, Филиппа. Вы не умеете делать того, что от вас ждут, — слушаться.

— Я буду слушаться своего мужа, — елейно ему улыбнулась. — Любить его, почитать и ублажать, как и полагается образцовой супруге. Но так как вы не мой муж и никогда им не станете (вы сами мне это пообещали — не забывайте), не вижу смысла продолжать этот разговор.

Теперь уже его всемогущество слегка перекосило. Очень хотелось поставить красивую жирную точку в нашей интеллектуальной беседе — демонстративно хлопнуть дверцей перед физиономией этого наинопотребителя, но к нам уже присоединились ещё не употреблённые по назначению Одель и Винсенсия. Неразлучные подружки одна за другой загрузились в карету, при этом не забыв одарить жениха нежными улыбками.

— Кажется, герцог сегодня не в духе, — сказала Тиссон, когда экипаж тронулся.

— Да, я тоже это заметила, — согласилась белокурая невеста.

К счастью, по дороге в Каменный дворец они не донимали меня разговорами. Горячо обсуждали каких-то леди, с которыми я была не знакома и которые мне были совершенно неинтересны.

Чем ближе мы подъезжали к «дому» Рейчика, тем сильнее я волновалась. Да что там! Меня уже откровенно потряхивало.

Что, если Трияна не захочет отдавать лекаря? Что, если заартачится? Наверняка посыплются вопросы: зачем он мне? Что я собралась с ним делать?

И ведь не скажешь же, что ищу альтернативу герцогу…

Ещё и хальдаг наверняка взбесится. За то, что вознамерилась притащить в дом малознакомого молодого мужика. Теймен, кстати, ничего себе так, если бы не это его вечно печальное выражение лица.

Но, может, я зря волнуюсь и чествовать сегодня будут не меня, а какую-нибудь другую счастливицу-наину. Тогда придётся искать новый способ подобраться к Вертальду и надеяться, что у меня на это хватит времени.