Спящие красавицы - Стивен Кинг (2018)

И она была беременна. Лайла слышала, как Тиффани упомянула об этом на одном из Собраний. Отчасти, думала Лайла, ее уверенность в себе обусловлена этим.

Сгущались сумерки. Скоро им предстояло остановиться на ночлег. Впереди уже показался Мейлок – темные, тусклые дома в долине, до которой оставалась пара миль. Первая экспедиция побывала там и никого не нашла, ни мужчин, ни женщин. Получалось, что люди сохранились только в Дулинге. При условии, что в мужской тюрьме не было женщины.

– Судя по виду, у тебя все хорошо, – осторожно сказала Лайла. – Сейчас.

Тиффани дружелюбно рассмеялась.

– Загробная жизнь прочищает мозги. Мне не нужны наркотики, если вы об этом.

– Ты думаешь, это она? Загробная жизнь?

– Не совсем, – ответила Тиффани и больше не касалась этой темы, пока они не расположились на ночлег и не улеглись в спальниках в здании автозаправки, заброшенной еще в старом мире. – Я про то, что загробная жизнь подразумевает рай или ад, верно?

Сквозь стеклянную стену они видели привязанных к старым бензоколонкам лошадей. Их шерсть поблескивала в лунном свете.

– Я не религиозна, – ответила Лайла.

– Я тоже, – кивнула Тиффани. – В любом случае нет здесь ни ангелов, ни дьяволов, поэтому поди разберись. И все-таки это какое-то чудо.

Лайла подумала о Джессике и Роджере Элуэях. Их ребенок, Платина, росла быстро и теперь уже активно ползала. (Дочь Элейн Наттинг, Нана, влюбилась в Плат – отвратительное прозвище, но все только так ее и называли, за что девочка скорее всего будет их ненавидеть – и повсюду возила ее в ржавой детской коляске.) Лайла подумала об Эсси и Кэнди. Подумала о муже и сыне и всей жизни, которая больше не была ее жизнью.

– В какой-то степени, – согласилась она. – Пожалуй.

– Извините. Чудо – неправильное слово. Я просто хочу сказать, что справляемся мы неплохо. А значит, это не ад. У меня нет зависимости. Я хорошо себя чувствую. У меня есть эти прекрасные лошади, о которых я и мечтать не могла. Чтобы такая, как я, заботилась об этих животных? Да никогда в жизни. – Тиффани нахмурилась. – Я говорю только о себе, да? Я знаю, что вы потеряли многое. Знаю, что почти все здесь потеряли многое, а мне терять было нечего.

– Я рада за тебя. – Лайла говорила правду. Тиффани Джонс заслуживала лучшего.

9

Они обогнули Мейлок и двинулись вдоль полноводной Доррс-Холлоу-стрим. В лесу стая собак собралась на пригорке, наблюдая за ними. Шесть или семь, овчарки и лабрадоры, с высунутыми языками, клубящимся паром дыханием. Лайла вытащила пистолет. Ее белая кобыла запрокинула голову, прибавила шагу.

– Нет, нет. – Тиффани протянула руку и почесала ухо кобылы. Ее голос был мягким, но ровным, не сюсюкающим. – Лайла не будет стрелять.

– Не будет? – Лайла следила за псом в середине, с жесткой серо-черной шерстью и разноцветными глазами, синим и желтым. Его пасть казалась особенно большой. Обычно Лайла не давала волю воображению, но тут подумала, что собака выглядит бешеной.

– Конечно, нет. Им хочется погнаться за нами, но мы не пойдем им навстречу. Не будем играть в погоню. Просто неспешно проедем мимо. – Тиффани говорила весело и уверенно. Лайла подумала, что даже если она не знала, что делает, то верила, что знает. Они проехали пригорок. Собаки не погнались за ними.

– Ты была права, – позже признала Лайла. – Спасибо.

– Пожалуйста, – ответила Тиффани. – Но я сделала это не для вас, шериф. Не обижайтесь, но я не позволю вам пугать моих лошадей.

10

Они пересекли реку и миновали дорогу на плато, по которой первая экспедиция поднялась на гору, вместо этого придерживаясь более низкой местности. Спустились в лощину между тем, что осталось от Львиной головы, по левую руку и круто уходившим вверх склоном соседней горы по правую. Пахло металлом, и от этого запаха першило в горле. Из-под ног летели комья земли, стук копыт по камням гулко разносился в чаше, образованной высокими склонами.