Спящие красавицы - Стивен Кинг (2018)

В полумиле, сказал Уилли, и хотя густая растительность не позволяла Лайле увидеть опоры ЛЭП с того места, где она стояла (и мечтала о противогазе: здесь по-прежнему воняло химикатами), до нее доносилось гудение проводов, снабжавших электроэнергией дома и предприятия этого маленького уголка Триокружья. Люди, жившие неподалеку от опор, заявляли, что те вызывают рак, и прочитанные Лайлой газетные публикации вроде бы подтверждали эту версию. А как насчет карьерных отвалов? Или отстойников, загрязнявших грунтовые воды? Может, виновника следовало искать там? Или в пище, скажем, в различных рукотворных специях, сочетания которых приводили к всевозможным болезням – злокачественным опухолям, легочным заболеваниям, хроническим головным болям?

И вот теперь новая болезнь, подумала Лайла. Что стало причиной ее появления? Точно не угольные отходы, раз ею заболевали по всему миру.

Она пошла на гудение проводов, буквально через пять-шесть шагов увидела первый из «платочков фей» и поняла, о чем говорил Уилли. Обычно они попадались по утрам, паутинки, блестевшие росой. Лайла опустилась на колено, потянулась к клочку полупрозрачной белизны, потом сообразила, что лучше ее не трогать. Подняла палочку, сунула конец в паутину. Тонкие нити прилипли, а затем испарились или растворились в дереве. Такого просто быть не могло. Шутка, сыгранная ее усталыми глазами. Другого объяснения не было.

Она подумала о коконах, которые росли на заснувших женщинах, и задалась вопросом, не то ли это самое вещество? Одно казалось очевидным, даже для такой уставшей женщины, как она: паутинное пятно напоминало след.

– По крайней мере, мне это очевидно, – объявила она вслух. Достала мобильник из чехла на ремне, сфотографировала.

За первым следом виднелся второй, дальше – третий, четвертый… Никаких сомнений. Кто-то шел к ангару и трейлеру. Белая паутина висела на паре стволов, образуя контуры ладони, словно человек то ли прикоснулся к дереву, проходя мимо, то ли оперся на него, отдыхая или прислушиваясь. И что это было за дерьмо? Если Иви Блэк оставляла паутинные следы, как вышло, что ничего такого не обнаружилось на заднем сиденье патрульного автомобиля Лайлы?

По следам Лайла поднялась на холм, потом спустилась в узкий овраг – местные вроде Уилли Бурка называли такие балкой или буераком, – поднялась на другой холм. Здесь виргинские сосны росли гуще, борясь за пространство и солнечный свет. С некоторых ветвей свисала паутина. Лайла сделала фотографии, двинулась к опорам ЛЭП и яркому солнечному свету впереди. Нырнула под низкую ветвь, вышла на поляну и остановилась, широко раскрыв глаза. На мгновение усталость как рукой сняло, столь велико было изумление.

Я этого не вижу, подумала Лайла. Я заснула, может, в своем патрульном автомобиле, может, в трейлере покойного Трумана Мейвезера, и мне это снится. Несомненно, снится, потому что ничего такого не существует в Триокружье или к востоку от Скалистых гор. Нигде не существует, во всяком случае, на Земле, в эту эпоху.

Лайла замерла на границе поляны, запрокинув голову, уставившись вверх. Тучи мотыльков порхали вокруг, коричневые в тени, переливчато-золотые на солнце.

Она где-то читала, что самое высокое дерево на Земле – секвойя – вырастает до четырехсот футов. Дерево в центре поляны казалось выше, и это была не секвойя. Такого дерева Лайла не видела никогда. Оно немного напоминало баньяны с Пуэрто-Рико, где они с Клинтом провели медовый месяц. Но это… нечто… возвышалось на гигантском подиуме из корней, и толщина некоторых составляла двадцать, а то и тридцать футов. Ствол – десятки переплетенных колонн – оканчивался огромными ветвями с листьями-папоротниками. Дерево будто сияло собственным светом, окруженное аурой. Вероятно, это была иллюзия, вызванная лучами клонившегося к западу солнца, которые сверкали в просветах сплетенных стволов, но…