Падший - Павел Корнев (2016)

– Альберт, его кровь текла вверх по уклону. И это не было оптической иллюзией – вода стекала в обратном направлении.

– Какое тебе дело до этого? – неожиданно трезво поинтересовался поэт.

Я вздохнул и постарался подобрать ответ, который бы не повлек за собой новых расспросов.

– Это из-за девушки.

– Из-за той фигуристой брюнетки? – улыбнулся Брандт, изображая пальцами в воздухе силуэт женской фигуры. – Одобряю твой выбор!

– Альберт! Иди домой!

– Не могу же я бросить тебя одного! Я обязан тебе помочь! Мы будем, как Холмс и Уотсон в «Худшем человеке Лондона»! «Уотсон, вы взяли с собой револьвер?»

– Хватит! – оборвал я поэта. – Хватит! Это уже не смешно!

Альберт Брандт зажал лицо в ладонях и вдруг предположил:

– Лео, а ты не думал, что это падший? Демон Максвелла?

Меня пробрал озноб.

– Ерунда!

– Вовсе нет. Если верить воспоминаниям современников, последний раз демона видели за несколько месяцев до смерти Максвелла. Падшего могли заточить в подвале особняка, а ваш дурацкий спиритический сеанс его потревожил.

– Перестань нести вздор! – потребовал я. – Альберт, иди домой!

– Либо мы пойдем вместе, либо не пойдет никто, – ультимативно заявил Брандт и достал из кармана полицейский свисток. – Сейчас дуну, и мы со всех ног бросимся наутек. Веришь мне?

Я вовсе не собирался препираться с поэтом всю ночь напролет и раздраженно махнул рукой:

– Черт с тобой! Пошли!

В конце концов, Альберт крепко держался на ногах, от него и в самом деле могла быть польза. Хоть на карауле постоит.

Мы перебежали к черному ходу, дверь ожидаемо оказалась заперта. Я достал из ранца лист липкой бумаги и заклеил им один из квадратов остекления. Потом легонько стукнул фомкой, послышался тихий хруст. Липучка удержала осколки на месте, а стоило только надавить, стекло провалилось внутрь. Упасть на пол я ему не дал и вытащил на улицу, кожаные перчатки уберегли пальцы от порезов.

Отперев задвижку, я первым прошел в дом и прислушался. Тишина. Лишь размеренно тикали настенные часы да шумно дышал за спиной взволнованный происходящим поэт.

– Мы взломщики, Лео! – с нескрываемым восторгом прошептал он.

Я приложил палец к губам, призывая друга к молчанию. Попытался ощутить хоть какое-то присутствие потустороннего – и не смог. Тогда махнул рукой и повел поэта за собой.

Вход в подвал оказался запечатан сургучной печатью полицейского управления, ее я без всякого почтения содрал и приготовился воспользоваться фомкой, но дверь запереть не удосужились. Я включил фонарик и осветил темные углы.

– Закрой! – попросил Альберта, тот послушался и поспешил следом.

Наша авантюра приводила подвыпившего поэта в неописуемый восторг. А вот мне было не по себе. В ушах до сих пор стоял плеск бьющей из перерезанного горла крови.

Луч фонаря высветил плохо замытые потеки на полу, и я указал приятелю на соседнюю дверь.

– Мы были там.

– И что ты собираешься делать? – спросил Альберт Брандт.

Я намеревался посмотреть, как далеко протянулся кровавый след, это вполне могло стать ключом к разгадке, но для начала решил осмотреться в комнате.

– Представляешь, за одной из дверей – падший! – прошептал в спину поэт.

– Перестань! – потребовал я и прошел в отведенное под спиритический сеанс помещение. Тяжелый запах духов светских львиц уже выветрился, на смену ему пришел сложный аромат, отталкивающий и притягивающий одновременно.

Свечу из комнаты унесли, но на столе оставались потеки воска. Я сковырнул один из них ножом, принюхался и передал Альберту.

– Что скажешь?

Поэт растер комочек воска между пальцев, чихнул и без тени сомнения объявил:

– Гашиш и опиум. И что-то еще, не могу разобрать.

– Вот как? – хмыкнул я, покидая комнату. – Не знаешь, кто пригласил на прием этого проходимца?