Падший - Павел Корнев (2016)

– Тогда не моргай! – потребовал я, пальцами залез в чужой глаз и к своему немалому удивлению ощутил упругость стекла. Подцепил, потянул, и прилипшая к глазному яблоку линза с темным кружком посередине осталась у меня в руке. Сам зрачок пленника оказался бесцветно-серым.

Надо же, и в самом деле сиятельный…

Кинооператор зашипел от боли и заморгал, из глаз его потекли слезы. Не отводя от взломщика пистолет, я отступил, присмотрелся к стекляшке и покачал головой.

– Никогда ни о чем подобном не слышал, – сказал, ставя линзу на крышку сундука.

– Не раздави!

– А тебе не об этом волноваться стоит, – усмехнулся я. – Об этом тебе волноваться как раз уже не стоит!

– Брось! – скривился парень. – Потайной карман, открой его!

– Какой настырный убийца!

– Я не убийца!

– Целился мне в затылок!

– Ты просто слишком тихо спустился вниз! Я не успел выбраться из кухни!

– И что ты позабыл на моей кухне, любезный?

Кинооператор тяжело вздохнул и повторил:

– Потайной карман. Слева.

– Выбить бы из тебя дурь, – хмыкнул я, потирая ушибленный пинком бок, – да времени жалко.

Я вновь упер ствол под нижнюю челюсть парня, заставив того приподняться на цыпочки, свободной рукой расстегнул брезентовую куртку и принялся прощупывать левую полу. Вскоре пальцы наткнулись на клапан потайного кармана, в нем оказалась картонная карточка. Отошел с ней к свету и не поверил собственным глазам.

Надпись на карточке гласила: «Колониальное детективное агентство Пинкертона».

Выписано удостоверение личности было на имя некоего Томаса Элиота Смита.

– Томас Смит? – с сомнением уточнил я.

– Он самый! – подтвердил кинооператор и потребовал: – А теперь, будь добр, отцепи меня. Немедленно!

Я вновь заткнул кольт за ремень штанов, но освобождать пленника и не подумал.

– Томас Элиот Смит, – издевательски неторопливо произнес я, лихорадочно обдумывая ситуацию, – возможно, в Новом Свете частные сыщики и могут вламываться в чужие дома, но у нас, в метрополии, за такое сажают в тюрьму.

– Да что вы говорите? – оскалился в ответ детектив. – А как насчет проникновения в дом Максвелла? Что полагается за это? – И он быстро предупредил: – Учтите, я работаю не один, если со мной что-то случится, об этом немедленно станет известно местной полиции. А у нее и без того хватает к вам вопросов, не так ли, господин Шатунов?

Взгляд одного темного и одного светлого глаз изрядно нервировал, поэтому я подошел к сыщику и выдернул вторую стеклянную линзу.

– Какого дьявола?! – взвыл тот.

– Помолчите, – потребовал я. – Мне надо подумать.

– Отцепите меня и думайте сколько угодно!

– В камере?

– Почему сразу в камере? – удивился Смит. – Разумные люди всегда найдут общий язык! Помогите мне, и я в долгу не останусь!

– Помочь – это снять с крюка, на котором вы болтаетесь, будто свиная туша?

– Нет! Помочь – это рассказать, зачем вы спускались в подвал дома Максвелла и что оттуда вынесли!

Я прикрыл ладонью рот и зевнул.

– У меня был непростой день и крайне насыщенная ночь, – произнес я после этого. – Сейчас посплю, а утром решу, как с вами быть. Ни в чем себе не отказывайте.

– Постойте! Я…

– Ваш статус, – развернулся я, – немногим отличается от положения обычного бродяги, здесь вам не колонии. Поэтому просто заткнитесь и не мешайте мне спать.

Смит выругался, но к угрозам прибегать не стал, а вместо этого объявил:

– Правая подкладка! Придется распороть.

Я с обреченным вздохом разрезал ткань и выудил сложенный надвое листок. Это было распоряжение имперского министерства по делам колоний оказывать всяческое содействие Томасу Элиоту Смиту, сотруднику Детективного агентства Пинкертона. И хоть на простых подданных ее императорского величества этот документ не распространялся, я опустился на сундук и милостиво разрешил:

– Излагайте.

– Я? – опешил сыщик.