Падший - Павел Корнев (2016)

Я выругался и зашагал прочь. Чему радовался надоедливый коротышка, осталось для меня загадкой.

К лавке «Механизмы и раритеты» вернулся в сумерках – в мастерской татуировщика просидел весь день, освободился уже в начале девятого. Входная дверь лавки оказалась заперта, пришлось идти к черному ходу.

Александр Дьяк запустил меня внутрь и встревоженно поинтересовался:

– Все в порядке?

– Все просто замечательно, – улыбнулся я в ответ, – если только вы не забыли забрать мои костюмы.

– Даже не сомневайтесь, – указал изобретатель на три объемных бумажных пакета, что стояли рядом с выделенным мне чемоданом.

Я вернул халат хозяину лавки, а потом размотал с руки влажную марлю и встал у зеркала. На мне и в самом деле все заживало как на бродячем псе. Опухоль уже спала, покраснение ушло. Святой Георгий протыкал копьем дракона, боевой конь топтал страшенную гадину копытами, та обвивала бицепс длинным чешуйчатым хвостом. Можно было разглядеть каждую чешуйку, каждое звено кольчуги, каждую заклепку доспехов коня и всадника.

Вторая татуировка – охвативший предплечье чуть ниже локтя браслет из разнообразных по форме крестов, напротив, – была выполнена нарочито грубо и броско. Полагаю, такой она и задумывалась, очень уж схож был стиль исполнения с набитой на груди восьмиконечной звездой и цепью на шее.

Выкинув марлю в мусорное ведро, я избавился от распоротой рубашки, брюк и грязных носков. В одном из пакетов обнаружилось несколько новых сорочек и чистое белье, из другого достал светлый прогулочный костюм. Переоделся, прицепил на пояс кобуру и, разложив по карманам «Цербер», патроны, нож и бумажник, встал перед зеркалом.

Увиденным остался целиком и полностью доволен. Нигде ничего не топорщилось, нигде ничего не задиралось и не торчало. Не было даже видно, что под пиджаком скрыт немалых размеров пистолет.

Оправив жилетку, я позвал изобретателя:

– Александр!

– Да, Леопольд Борисович? – прошел в мастерскую хозяин лавки и выставил вверх большой палец. – Отлично выглядите! Совсем другое дело!

– Надеюсь, вы не передумали насчет поездки на воды?

– Нет, что вы! Уже выправил билеты. Приеду завтра. Последнее время работаю над портативной версией передатчика электромагнитного излучения, поэтому сложностей с переездом не будет.

– Берегите себя.

– Мы ведь увидимся на курорте?

– Разумеется! – с беззаботной улыбкой соврал я. – Приеду через пару дней. Я вас найду.

– До встречи!

– До встречи.

Я распрощался с изобретателем и с легким сердцем вышел за дверь. Горный воздух точно пойдет старику на пользу. И какая, собственно, разница, будет он там заниматься своими изобретениями или наблюдать меня? Никакой, право слово…

По Леонардо-да-Винчи-плац я прошелся, не без удовольствия ловя на себе заинтересованные взгляды местных барышень, и, поскольку господину столь представительной наружности разгуливать по улицам, нагруженным чемоданом и объемными пакетами, было не с руки, поймал извозчика и отправился в отель со всем возможным комфортом.

Погода к вечеру откровенно испортилась, небо затянули наползшие с океана тучи. Резко потемнело, но при этом сильно парило, а резкие порывы ветра несли по тротуарам пыль. Надвигалась гроза.

Извозчик подвез меня прямо к «Бенджамину Франклину», я расплатился с ним и поспешил укрыться от пыльного смерча в фойе отеля. Подошел к стойке портье, и тому потребовалось сделать над собой определенное усилие, дабы опознать во мне давешнего постояльца.

– Господин Шатунов! – расплылся он в улыбке. – Тоже съезжаете?

Я опустил взгляд на дорожный чемодан в руке, но сразу встрепенулся.

– Что значит – тоже?

– Госпожа Монтегю просила рассчитать ее и заказала поездку на вокзал. Вы не знали?

– Как-то это все неожиданно, – озадаченно пробормотал я. – Она еще здесь?

Портье повернулся к разделенному на квадраты ячеек шкафу и подтвердил: