Сад костей - Тесс Герритсен (2018)

Однако, забравшись по узкой лестнице на свой холодный чердак, Норрис почувствовал такую усталость, что у него не хватило сил открыть учебник, лежавший на столе у окна. Чтобы сэкономить свечи, он ходил по комнате в темноте. Лучше, не тратя свет, проснуться пораньше, когда голова будет свежее. Когда можно будет читать без свечи. Норрис разделся в тусклом ночном сиянии, проникавшем из окна, глядя на больничные владения, он развязал шейный платок и расстегнул жилет. Там, вдалеке, за черным полем, в больничных окнах подрагивал свет.

Норрис представил себе полутемные палаты, в которых эхом разносится кашель, и длинные ряды кроватей со спящими пациентами. Пусть учиться придется еще долго, Норрис ни секунды не сомневался, что он должен быть здесь. Что это самое мгновение, проведенное на холодном чердаке, — часть долгого пути, на который он ступил еще мальчишкой, впервые увидев, как отец разделывает убитую свинью. Потрогав ее сердце, все еще трепетавшее в груди, Норрис прижал руку к собственному телу, ощущая биение собственного сердца, и подумал: мы похожи.

Свинья, корова или человек — механизм один и тот же. Если я пойму, что заставляет работать горн, почему вращаются колесики, я узнаю, как сделать так, чтобы механизм продолжал работать. Узнаю, как обмануть Смерть.

Он сбросил подтяжки и, стянув брюки, повесил их на спинку стула. Потом, дрожа, залез под одеяло. Сытый и все еще разомлевший от бренди, он почти сразу же уснул.

И едва ли не мгновенно проснулся от стука в дверь.

— Господин Маршалл! Господин Маршалл, вы здесь? Сонный Норрис выбрался из постели и, спотыкаясь, побрел в другой конец комнаты. Открыв дверь, юноша увидел пожилого больничного служителя, в дрожащем огне лампы лицо старика казалось зловещим.

— Вы нужны в больнице, — сообщил он.

— Что случилось?

— У Канального моста перевернулась карета. Мы принимаем пострадавших и никак не можем найти сестру

Робинсон. Они послали и за другими докторами, но я подумал: раз вы живете близко, стоит и вас позвать. Студент-медик всяко лучше, чем ничего.

— Да, конечно, — согласился Норрис, пропустив мимо ушей неуважительное замечание, в котором не было дурного умысла. — Я сейчас же буду.

Он оделся, нащупывая в темноте брюки, башмаки и жилет. Сюртук Норрис надевать не стал. Если там много крови, все равно придется сбросить его, иначе можно испачкать. Он накинул пальто, чтобы не замерзнуть, и двинулся вниз по темной лестнице, в ночь. Дул западный ветер, насквозь пропахший речной вонью. Норрис направился прямиком по больничному полю, и вскоре брючины стали влажными от росы, которая устилала траву.

Предчувствие заставляло его сердце колотиться быстрее. Перевернутая карета, подумал он. Многочисленные раны и ушибы. Сможет ли он что-нибудь сделать? Его не пугал вид крови — он достаточно повидал ее на ферме, когда убивали животных. Собственного невежества — вот чего боялся Норрис, Он полностью погрузился в размышления о предстоящих трудностях и не сразу понял, что слышит. Норрис сделал еще несколько шагов, и до его слуха снова донесся этот звук.

Где-то у реки стонала женщина.

Кто издал этот звук — какая-нибудь несчастная или проститутка, обсуживающая клиента? Норрису не раз случалось замечать совокупляющиеся парочки у реки, в тени моста, слышать стоны и хрюканье, исходившие от тех, кто вступал в тайные половые сношения. Но сейчас не время подглядывать за проститутками — его ждут в больнице.

Снова раздался жалобный звук. Норрис остановился. «Нет, от плотских утех так не стонут», — подумал он и помчался к набережной, крича: — Эй! Кто здесь?

Норрис бросил взгляд вниз, на край берега и у самой воды увидел что-то темное. «Тело?»