Девушка в лабиринте - Донато Карризи (2019)

– Я устал, – заявил Дженко. – Просто хочу уйти отсюда. – От этого тошнотворного мира, хотелось бы ему уточнить. – Спокойно уйти.

Делакруа передал справку Бауэру, потом повернулся к Дженко:

– И, поглядев в лицо монстру, ты успокоишься?

– Именно так, – отчеканил тот. – Все остальное я изложу только в присутствии госпожи Форман. Прочли, что написано в справке, а? Нет смысла мне угрожать, даже отправлять в кутузку за противодействие следствию. Единственное, что меня страшит, скоро свершится. Поэтому сейчас делайте так, как я сказал, или идите в задницу. – Бруно храбрился, но, по правде говоря, уже решил отдать им альбом комиксов и объяснить происхождение маски Банни. Тем более что, если Робин Салливан мертв, единственный след, который он взял, обрывается и книжица ему больше не нужна. Но, услышав следующие слова Делакруа, он передумал.

– Странно, что ты хочешь увидеться с женой дантиста, – проговорил он. – Потому что и она попросила о встрече с тобой.

24

Его отвезли на машине за город. Ночь еще длилась, но указатель температуры наружного воздуха на приборной доске показывал тридцать восемь градусов. Несмотря на это, Бруно бил озноб.

Смерть напоминала ему о себе.

Они приехали в мотель. Хотя тот и был расположен в зоне, которую с трудом можно было назвать туристической, вывеска сулила «отдых для всей семьи». Бунгало плотным кольцом окружали заросший водорослями бассейн, место вообще содержалось не лучшим образом. Вся территория охранялась полицией по меньшей мере так же плотно, как клиника, где лежали Саманта Андретти и Питер Форман.

Бауэр припарковался на площадке и пошел открывать заднюю дверь, чтобы выпустить Дженко. Частный детектив огляделся: полицейские, полсотни, не меньше, глазели на него, сразу давая ясно понять, что чужакам здесь не рады.

– Сюда, – указал Делакруа.

Маленькая квартирка, предназначенная для госпожи Форман, располагалась в центре, поэтому за ней было легче наблюдать. Едва переступив порог бунгало, Дженко заметил сотрудников группы психологической помощи из Управления. Специалисты оказывали помощь женщине и ее дочкам, которые еще не оправились от шока после пережитого.

Блондиночки Мэг и Джордан, обе не достигшие десятилетнего возраста, сидели за кухонным столом. Женщина-психолог пыталась отвлечь их, предложив порисовать. Сестренки, так или иначе, вели себя более спокойно, чем их мать: та продолжала рыдать, лежа на кровати в соседней комнате, а врач измерял ей давление. Завидев вновь вошедших, она рванулась с постели.

– Как Питер? – вскричала она в тревоге.

– Он в надежных руках, – успокоил ее Делакруа, потом сделал врачу знак удалиться и закрыл дверь.

– Госпожа Форман, вы можете повторить то, что рассказали нам прежде? – спросил Бауэр.

– Конечно. – Женщина, волнуясь, грызла ногти, покрытые красным лаком.

Дурная привычка, подумал Бруно, с которой она боролась, делая дорогой маникюр. Ныне, однако, страх заставил забыть о приличиях.

– Мне всегда, с самой юности, было трудно засыпать. Я принимаю снотворное, поэтому сплю крепко… Когда родились девочки, это Питер вставал по ночам дать соску или поменять подгузники.

Женщина оправдывается в том, что плохо смотрела за дочерьми, понял Бруно.

– Вчера вы тоже, как обычно, приняли снотворное? – спросил Делакруа.