Нежные листья, ядовитые корни - Елена Михалкова (2015)

Илюшин начал понимать логику одиннадцатиклассницы Юли Зинчук. Если рядом есть девочка, которая нравится всем, включая мальчика, который нравится тебе, то что самое простое? Подражать ей.

«Своеобразная идея. Но ведь оправдала себя».

– А потом она явилась в школу в умопомрачительном прикиде. – Саша улыбнулась. – Мини-юбка, ботфорты… И все! Лёшку Демьянова можно было брать голыми руками.

Она встала и закрыла окно. Бабкин, ежившийся все это время от холода, облегченно выдохнул.

– Но Юлька допустила одну очень серьезную ошибку. Вы понимаете какую?

Сергей покачал головой. Илюшин кивнул.

– Она стала копией Рогозиной, – объяснила Саша, внимательно глядя на Бабкина. – Светку бы это только смешило, если бы подражание не оказалось успешным. Ведь Лёшка, которого королева класса числила в своих поклонниках, обратил на Юльку внимание.

– Хотите сказать, именно это Рогозиной не понравилось?

Саша страдальчески поморщилась:

– Нет, невозможно! Невозможно объяснить нормальному человеку весь этот расклад! Вы даже представить себе не можете, Сергей, какая мешанина из подростковых комплексов, обид, серьезной взрослой ненависти и жажды власти заливала наш класс. Светке Рогозиной был катастрофически мал размах школы. Ей бы двор при каком-нибудь Людовике Четырнадцатом – там бы она оказалась к месту. «Не понравилось!» Ха! Да она пришла в бешенство! Каждый день обновленная Юлька Зинчук откусывала от ее власти. Макар, вы понимаете?

– Думаю, что да. Только Рогозина имела право привлекать к себе такое внимание. И внимание юношей должно было принадлежать лишь ей.

– Особенно такого юноши, как Демьянов! – подхватила Саша. – Плевать, что он сто лет не был нужен до этого! Как только Юлька стала перетягивать его на свою сторону, Рогозина озверела. Ну как же! Мальчик из ее свиты, лучший экземпляр коллекции поклонников!

– Вот и злилась бы на него, – бухнул Сергей.

– Мальчики в подобных случаях работают переходящим призом. – Саша снова улыбнулась.

Бабкину все меньше нравилась ее улыбка. Не в том смысле, что улыбалась Стриженова некрасиво, нет. Просто он был достаточно наблюдателен, чтобы знать: такой улыбкой люди прикрывают гримасу боли. У Саши Стриженовой что-то очень болело, и чем дольше он смотрел на нее, тем отчетливее понимал это.

«Травма или не травма, а спину прямо она держит как человек, на которого взвалили слишком тяжелый груз. Именно такие обычно сохраняют осанку из последних сил».

– Теперь вам понятно? – Саша гневно сверкнула глазами. – Бедная Юлька покусилась сразу на все: на собственность Рогозиной и на ее светлый облик. Я один раз услышала, как Кувалда назвала Зинчук воровкой, но подумала, что это о Лешке. Ничего подобного! Она имела в виду, что Юлька подражала Светке. А несчастная Зинчук и понятия не имела, какую бурю она подняла! С ее точки зрения, ничего страшного не происходило. Наоборот, все шло прекрасно! Лёшка Демьянов не отличался умом и не догадывался, что все ее преображения лишь ради него. Он только видел, что Зинчук расцвела. День, когда он пересел к ней за парту, переполнил чашу Светкиного терпения. Я уверена, она все придумала именно тогда.

Дерево за окном раскачал весенний ветер. Ветки проскребли по стеклу, но Саша не обернулась на звук. Она смотрела на телефон, включенный на беззвучный режим. Тот вибрировал на столе.

«Вам звонят», – чуть не ляпнул Бабкин. Но Стриженова и сама это видела. Сергей заметил, что по экрану паутиной разбегаются трещины.

Прошло не меньше минуты, пока сотовый подпрыгивал и жужжал. Наконец Саша отбила звонок и невидящим взглядом скользнула по лицам Бабкина с Макаром.

– О чем я… Ах да. О той вечеринке, которой на самом деле не было.

– Ее Рогозина придумала?